Сущность

Де Фелитта Фрэнк

Там было прохладно и пахло кондиционером. Ей было неловко. Мужчины и женщины стояли у полок или пили зеленый чай за столами, заваленными научными журналами, – все они выглядели такими интеллигентными и одетыми с иголочки. Карлотта украдкой взглянула на свои простые юбку и блузку. Она боялась, что к ней подойдет продавец и что-то у нее спросит, поэтому быстро вошла. Постепенно приятные ковры и спокойные дружеские разговоры вокруг оказали успокаивающий эффект. Она медленно начала расслабляться.

На высокой полке стояли иллюстрированные тома с человеческими скелетами на фоне невероятных пейзажей, каждая кость или мышца были четко очерчены. На другой

был изображен человеческий мозг, вскрытый на блестящих страницах. Карлотта вздрогнула и перешла в другую комнату. Это был отдел психиатрии. Карлотта нерешительно потянулась к книгам. Там было полно диаграмм. Фотографий детей с косоглазием и высунутыми языками. Затем женщина увидела знакомую книгу. Ту самую, которую показывал Шнайдерман. На страницах были изображены стальные гравюры летучих мышей. Старые собаки, с клыков которых капала слюна. Блуждающие огоньки над сырыми болотами. Карлотте вдруг пришло в голову, что где-то в этой библиотеке есть книга, даже целый раздел, где выставлялись рисунки того, что она видела, или объясняющие абзацы, целые главы.

Но попавшиеся несколько книжек с картинками ничем не отличались от той, которую показывал Шнайдерман. Разочарованная, Карлотта положила томик обратно. Мысленным взором она увидела себя уже поднимающейся по лестнице в коридор, смущенно стоящей перед Шнайдерманом после стольких дней.

Карлотта уже собиралась уходить, когда услышала разговор за полкой, в нише, где на круглом столике лежало несколько журналов. Нерешительно она заглянула в просвет между томами и увидела двух опрятно одетых молодых людей, вполголоса спорящих о каком-то эксперименте.

– Мы не установили связь между эмоциональным состоянием испытуемого и частотой событий, – сказал тот, что пониже ростом. – По крайней мере, мне этого недостаточно.

– С другой стороны, – ответил второй, – анализ вероятности безупречен. И были сообщения о холодных пятнах.

– Я не вижу связи.

– А как же запах? Гниющей плоти? Это все задокументировано.

– Я все еще не допускаю, что дело зашло так далеко, – возразил первый. – Такое редко происходит одновременно с хаотичным перемещением объектов.

Карлотта наблюдала, как они, погруженные в спор, листают страницы глянцевого журнала, пробегая пальцами по приведенным там графикам. Она осторожно обошла книжную полку и встала перед ними.

– Простите, – сказала она почти шепотом.

Оба повернулись и сразу же поняли, что не знают ее.

– Простите, – повторила Карлотта, дрожа, – я… то, о чем вы говорите… Это происходит со мной.

Объект нашего расследования, миссис Карлотта Моран, впервые встретилась с нами совершенно случайно в университетском книжном магазине на углу Ла-Гранж. Мы с моим коллегой Джо Механом просматривали недавнюю критику эксперимента Роджерса-Макгиббона, когда миссис Моран, по-видимому, нас услышала. Она казалась нервной, даже испуганной, и начала задавать вопросы. Как правило, они касались довольно элементарных проявлений активности полтергейстов.

Миссис Моран призналась, что подобное происходит в ее доме. Поскольку мы каждый месяц получаем сотни подобных заявлений и большинство из них ложные, мы отнеслись к этому скептически. Однако было очевидно, что она по-настоящему напугана, поэтому мы согласились навестить ее в тот же день.

Сам дом расположен в пригороде и совершенно неприметен. Внешне его ничто не отличает

от других, построенных по той же модели, за исключением того, что внутри потолок, стены и двери покрыты множеством отметин, оставленных в результате мощных бросков разных предметов. Каждую метку миссис Моран комментировала датой, объектом и способом нанесения. Как правило, предметы домашнего обихода весили от двух до десяти фунтов, такие как тостер, подсвечник, радио и т. д. Траектории, казалось, были беспорядочными и непредсказуемыми, и подобными следами был покрыт весь дом.

Казалось, она особенно нервничала перед тем, как впустить нас в спальню. Однако там мы не нашли на стенах никаких следов столкновений. На мебели и занавесках следы были обнаружены, но другого характера. Атмосфера, казалось, была напряженной, наши волосы буквально вставали дыбом.

Мы несколько минут поговорили с миссис Моран. Следует отметить, что она обращалась к психиатру из-за страха перед этими событиями. Мы успокоили ее, как могли, и она, казалось, очень хотела, чтобы мы обследовали дом.

Мы достали из машины дистанционные высокочувствительные термодатчики и измерили участки, прилегающие к дверце шкафа и правой задней стене спальни. Проходя по комнате, я обнаружил несколько холодных пятен и хотел проверить их тщательнее. Согласно нашим измерениям, в доме четыре полукруглых участка, самый большой из которых имел радиус три с половиной фута, а самый маленький – один с четвертью. Температура, которая пропорциональна длине радиусов, колебалась от 8,24 до 12,36 градуса по Цельсию ниже комнатной.

Миссис Моран полагала, что холодные пятна росли с той же скоростью, с какой и психокинетическая активность, и предположила, что и то и другое с большей вероятностью происходило в сухие, ветреные ночи. Мы обсудили с миссис Моран возможность обследования дома. Она охотно согласилась и сразу же подписала форму.

Мы предварительно рассматриваем это место как обитание полтергейста. Холодные пятна и заряженные области, редко сопровождающие повторяющуюся спонтанную психокинетическую активность, – хорошая база для серьезного и продолжительного расследования. В ожидании одобрения департамента мы представляем вышеуказанное в качестве независимого учебного проекта на весенний семестр 1977 года. Подробная информация о требованиях к оборудованию и бюджете включена в приложения I–IV.

Юджин Крафт Джозеф Механ

Отделение парапсихологии в Университете Западного побережья было временным дополнением к факультету психологии. Там был один преподаватель, доктор Элизабет Кули, и тридцать студентов. Два научных ассистента доктора Кули, Юджин Крафт и Джозеф Механ, заканчивали последний семестр магистратуры на кафедре психологии в области парапсихологии.

После прочтения отчета Крафт и Механ встали перед классом, готовые отвечать на вопросы. Крафт был точен, словоохотлив и остроумен. Механ был почти на полфута выше, молчаливый, его темные глаза были глубоко посажены на худом лице. Жаркое послеполуденное солнце лилось в окна, окутывая их самих и весь класс жарким сиянием. Доктор Кули подошла к жалюзи и закрыла их. В комнате сразу же стало темнее и прохладнее.