Сводные... Запрет на любовь...
Шрифт:
– Зашибись, еще и бесплатно выступаете.
– Двадцать минут, два раза в месяц, – фыркаю я. – От нас не убудет. «Дети Дома Амфибий» давно держатся лишь на самообеспечении и спонсорской поддержке. Так что лишняя реклама никому не повредит.
– С каких пор все так плохо?
– Здание ветшает, внешний вид бассейнов теряет былую привлекательность. С каждым годом клиентов становится все меньше. Его бы реконструировать под современные параметры – народ бы и потянулся, – раздраженно вздыхаю, глядя на часы. – Но некому.
Почти
– А как же госпрограммы и тендера? – кидает на меня обеспокоенный взгляд.
– Это все слишком долго и дорого. Привлекать специалистов придется из столицы, – пожимаю плечами. – Мало кто возьмется. Туда в принципе забыли, когда деньги вливали. Если кто-то и рискнет, ремонт затянется от полугода до бесконечности. Куда мы детей и клиентов денем на это время? Разбегутся, совсем с голой задницей останемся. Егор и так еле выгребает своими организациями уличных гонок, авто-квестами и перепродажей тюнингованных тачек. Все деньги и новых навороченных клиентов тащит в «Дом Амфибий». Не знаю, на сколько его еще хватит, но бросать его я точно не намерена.
– Я не знал, – смотрит на дорогу, озадаченно хмурясь.
– А что ты вообще знаешь, Яр? Тебя здесь шесть лет не было, – бурчу, снова отворачиваясь к окну. – Это мой дом. Ты меня сам сюда когда-то привел... Я знаю этих людей с детства и не могу позволить себе стоять в стороне тогда, когда все внутри него рушится.
Молчит, крепко сжимая руль пальцами.
Мне же лучше.
Настроение испорчено напрочь. Даже музыка в машине не спасает от нагнетающей тишины.
– Мы что, к родителям едем? – оглядываюсь по сторонам, замечая съезд за город.
– Я обещал маме нормальный ужин в кругу семьи, – произносит сквозь зубы.
– Отлично, – ворчу себе под нос. – А меня спрашивать видимо не надо, да?
Терпеливо пропускает мимо ушей все, что я скажу… и меня это бесит еще больше.
Дожидаюсь момента, когда машина наконец останавливается во дворе частного дома и выбираюсь из давящего авто.
– Тебя вообще волнует хоть кто-то, кроме тебя? – тихо бурчу себе под нос возмущаясь, как только Яр равняется со мной шагом. – Девушка - на хрен не нужна, пусть уезжает… «Дом Амфибий» - по боку… Надворский - как-нибудь потом…
– Может хватит делать из меня монстра?! – взрывается наконец, хватая меня за руку и резко разворачивая к себе. Смотрит сверху вниз обозленно, тихо рыча. – Меня все волнует! И «Дом Амфибий» и Надворский… И даже ты, понятно?! – прозвучало как-то оскорбительно, и я неосознанно съеживаюсь от его тона. – Не хочешь оставаться, я отвезу тебя назад домой. Хочешь, сама езжай, – вкладывает мне в руку ключи от своей машины. – Родителям скажу, что ты замерзла, заболела, не хочешь приезжать или голова болит. Они примут любую версию твоего
Ни хрена монолог! А если я моргну, он меня точно на части не разорвет?
Смотрю на него, боясь пошевелиться. И даже спустя столько лет чувствую себя ребенком, под строгим взглядом взрослого старшего… Кого? На брата он сейчас меньше всего смахивает.
– Чего застыла? – встряхивает меня за плечи. – Кивни, если поняла меня.
– Придурок, – фыркаю, вкладывая обратно ключи в мужскую ладонь и выворачивая руку из его хватки.
Иду в сторону дома, закутываясь в куртку поплотнее.
– Не забывай улыбаться и хамить мне на каждую фразу, подкидыш, – хмыкает, нажимая кнопку сигнализации машины.
– Это называется, откат к заводским настройкам, свинтус, – поднимаю руку вверх показывая ему средний палец. Открываю входную дверь, воодушевленно провозглашая: – Мам! Пап! Мы дома!
Глава 15. Яр.
Я знаю, что она права. Даже не пытаюсь доказать обратное.
Меня слишком долго не было, чтобы сейчас вставлять свои пять копеек в ее гневные тирады. Так что я просто молча слушаю.
У мелкой есть один «страшный недостаток», если ее не перебивать, она выложит все, что знает, не задумываясь.
Направляю ее периодически вопросами и незаметно для себя погружаюсь в проблемы собственных друзей.
Каждый из нашей странной компании трудных подростков до сих пор поддерживает школу всеми возможными способами.
Работают, учатся… Но при этом успевают организовывать шоу, квесты и рекламные фотосессии для школы Амфибий. Затягивают клиентов и спонсоров с фирм родителей. Распространяют информацию на собственных рабочих местах.
Егор, засранец самоуверенный, тащит все на своих плечах и даже ухом не ведет в мою сторону. За четыре дня, что я в городе о проблемах и словом не обмолвился.
У них, блять, все хорошо в школе. Работают в штатном порядке, развлекаются по вечерам.
Напряженно стискиваю руль пальцами.
Тоже считает меня безнадежным? Или думает, что я здесь надолго не задержусь и не хочет загружать меня собственными проблемами.
Поглядываю на неожиданно притихшую мелкую.
Расстроена.
Бесцельно смотрит сквозь боковое стекло, обиженно что-то обдумывая.
Мою смертную казнь на виселице, сто процентов.
Оживает, наконец понимая, куда я ее везу.
И мне, казалось, что вечер воскресенья просто создан для того, чтобы проводить его с семьей. Кроме одного «но»… Мне это только показалось…
Осознание приходит слишком поздно. Мелкая тупо устала. Романова хандрит, как ребенок, выбираясь из машины. И я уже сто раз проклял себя за эту идею. Ведь это я их не видел практически шесть лет, а не Стася.