Свое время
Шрифт:
– Что, малыши, соскучились за ночь?.. Что новенького?.. Как температурка?.. Ну-ка, ну-ка... Кто это кашу у нас не доел?.. Не слышу...
– Надоела каша. Каждый день одна каша, - сморщила нос Наташка.
– Воблы хочу. Я же просила тебя воблочки, хоть кусочек, маленький такой, просила, скажешь нет?
– Ты же знаешь, что соленого вам никак нельзя. За-пре-ще-но. Но! Ваш чоловик слов на ветер не бросает. Сказано - сделано, обещал - принес.
– Ура!
– восторженно, в два голоса, тихо прокричали Наташа и Вероника.
– Но!
– я назидательно поднял вверх палец.
– Сначала
– Дай воблочки, жадина-говядина, турецкий барабан, соленый огурец, на полу валяется, а никто не ест, - плаксиво заныла Наташа.
– А еще человеком называется.
– Вот эту ложечку за Наташеньку, за ее здоровье. Умница девочка, хорошо кушает, мужа слушает. А эту - за маму. Она тебе приветы передавала, завтра опять придет. Завтра к тебе целая делегация явится, жди. Вот, молодец, и эту съела. А эту за Веронику, видишь, как она тоже старается, ест кашку-малашку... Ну, и последнюю за мужичка твоего... Вот и все. А разговоров-то было. Держи-ка кусочек воблы, я ее еще дома почистил.
– А мне нихто не дасты, нихто не подасты, - горестно подняла глаза к потолку Вероника.
– Не приехал мой Грицай... Вот я бачу, як же вы любите дружка дружку. Як лыбеди.
– Валера, а ты, правда, похож на лебедя в этом белом халате, - тихо сказала Наташа и счастливо улыбнулась.
– А я, Наташа, люстру нам купил. Вчера забежал в магазин "Свет", что рядом с вокзалом. Так, на всякий случай. И вот, посмотри...
Я достал из сумки завернутый в несколько слоев газетной бумаги плафончик от люстры, распаковал его и высоко поднял на вытянутой руке. Молочно-белый, колокольчиком, с желтой каемочкой. Как цветок ландыша.
– Какая удивительная прелесть!
– засветилась улыбкой Наташа.
– Ой, Валера...
– И почем же это ваше стекло?
В дверях стоял невысокий, худощавый, с живыми черными глазами и ниточкой усов на верхней губе мужчина в небрежно наброшенном на плечи белом халате.
– Ого, явився, - грозно сверкнула глазищами Вероника.
– Грицай, чтоб тебя разорвало...
– Гриша, - представился Грицай Наташе.
– Целую ручки.
– Григорий, - протянул он мне руку.
– Здравствуй, моя ласточка.
Григорий достал из-под халата букет роскошных роз, припал на одно колено, склонил голову и со смиренным видом протянул цветы Веронике.
– Мои любимые... Где ж ты их взял?
– сердито и в то же время растроганно сказала Вероника.
А я вспомнил, как не купил Наташе цветы на свадьбу и закусил губы от досады.
Григорий живо поднялся с колена:
– Розы Одессы - это же сказка, это самые розовые розы в мире. Как однажды сказал мне инструктор, что обучал меня водить авто, почему ты стоишь на перекрестке, уже полчаса светофор горит зеленым светом и зеленее он не будет, ждать просто нет никакого смысла. Кстати, как здесь кормят? Конечно же, плохо, это и ежику ясно. Вероника, радость моя, я привез немножко сала, своего, разумеется, немножко меду, немножко колбаски домашней, там внизу стоит контейнер, куда грузить будем, я спрашиваю? Может, мне молодой человек любезно поможет поднять продукты первой необходимости наверх, вира помалу, потому что человек без сала, как паровоз без пара, даже на гудок не хватит.
– Им
– Кто такое сказал, извините?
– несказанно удивился он.
– Доктор.
– Я-то думал, - легко успокоился Гриша.
– Мы дадим доктору сала, он тоже человек, и синеньких, не подумайте чего плохого, я имею ввиду не пятирублевые купюры, а всего лишь навсего баклажан, только баклажан, ничего дурного, и доктор выпишет другой рецепт...
– Слухай, шо тебе Валерий каже, он у нас був и як нянька, и як доктор - по науке нас выхаживал. И люди они с Наташей дюже хорошие.
– Это видно простым невооруженным глазом. А что здесь действительно классные специалисты?
– многозначительно прищурившись, Григорий посмотрел на меня.
– Мне как-то сразу не понравилось, что Веронике запросто дали направление из райбольницы и она укатила сюда на обследование, да ничего мне не сказала, что операцию ей предложили. Представьте себе, звоню позавчера из Одессы, барышня, спрашиваю, как драгоценное самочувствие гражданки Приходько? Все в порядке, отвечает барышня, не зарезали. Жена решила устроить мужу маленький сюрприз. Как вам понравилась эта хохмочка?
– Хотела, штоб ты приихав, а я вже здоровая, - смущенно, но упрямо сказала Вероника.
– А што мне операцию зделали: так ты и не почуял...
– О, женщины, сказал Шекспир и был абсолютно прав. Классный, между прочим, был писатель. Говорят, он у нас в Одессе со своим театром гастролировал, не слышали? Я тоже, но все может быть, если есть театр, то гастроли в Одессе - это очень заманчиво, очень... Однако вернемся к нашим баранам, как говорят в Австралии. Или правильнее в данной ситуации сказать, что вернемся к нашим баранкам? Скажите честно, Валерий, здесь и вправду все чисто, соперировали как надо - ведь мы ничего не дали ни хирургу, чтобы крепко держался за ножик, ни сестре, что качала наркоз, ни сестре, что кипятила инструменты. Или вы все-таки... Да?..
Григорий склонился ко мне, многозначительно подмигнув черным глазом.
– Нет, - отрицательно покачал головой я.
– Странно... За так?.. Что ж, сделаем благодарность доктору сейчас. Главное, что все позади, теперь только ешь побольше да наращивай бока, ласточка моя, а то было извела себя как женщина и как человек. Ревнивая моя Вероника до жути, чистый мрак, вот и приболела.
– Ты же сам издевался, казав, шо чоловик - не пес, на кость не кидается, - опять засверкала глазами Вероника.
– О це темперамент!
– любуясь женой, обожающе произнес Григорий. Огонь в аду под сковородкой и то тише. Будь ласка, успокойся, моя цыпочка, теперь все только от тебя зависит, от твоей природы, чуешь? Захочет природа - и сделается все, як по маслу. И еще надо, чтобы хоть немного, но подфартило. Без фарта можешь всю жизнь горбатиться, но если не везет, то куда доедешь, спрашиваю я вас? Вот у меня кореш есть, Микола. Надо сказать, что он мячик гонял, тоже в жизни занятие, за "Черноморец", это футбольная гордость Одесского морского пароходства, помяните мое слово, быть ей чемпионом эсесесер, дайте только в класс "А" перейти. Вы, извините, за кого болеете, Валерий?