Свой среди чужих, чужой среди своих
Шрифт:
Ванюкин, задумавшись, стоял у окна, и вдруг какая-то сила отбросила его назад; стул, перевернувшись, рухнул на пол. И еще через мгновение Ванюкин стоял, прижавшись к стене, и холодное дуло револьвера больно давило ему в подбородок.
— Ну, вот и я, — тихо сказал Шилов, и по выражению его лица Ванюкин понял, что тот застрелит его, стоит только шевельнуться.
— Ты меня помнишь? — так же тихо и даже ласково спросил Шилов и слегка надавил дулом револьвера Ванюкину
Начальник станции едва стоял, лицо его мертвенно побледнело, на лбу выступила испарина. Он сказал:
— Помню...
— Ты-то все, гад, помнишь. Не то, что я, — губы Шилова дрогнули в усмешке. — Что, а? Помнишь?
— Помню... — повторил Ванюкин, и казалось, от охватившего его ужаса он теряет сознание.
— Вот сейчас и расскажешь. — Шилов опять слегка надавил дулом на подбородок. — Расскажешь?
— Да, господин Шилов, расскажу...
— Вот и хорошо.
Шилов взял свободной рукой начальника станции за лацканы мундира и, все так же держа наготове наган, втолкнул Ванюкина в соседнюю комнату, плотно прикрыв за собой дверь.
В лунном свете чернели искореженные, торчащие вверх фермы взорванного моста. Они подошли к самому краю.
— Вот тут... — Ванюкин показал рукой вниз, туда, где в кромешной черноте бесшумно несла свои воды Березянка.
Шилов стоял, засунув руки в карманы своей кожанки, потом повернулся к Ванюкину.
— Раздевайся! — приказал он.
— Зачем? — Ванюкин отступил на шаг, испуганно моргая глазами.
Черные тени легли на лицо Шилова, подчеркивая скулы и крутой подбородок, и от этого оно внушало Ванюкину еще больший страх.
— Я тебе не верю, — сказал Шилов.
— Ей-богу, не вру! — Ванюкин несколько раз мелко перекрестился. — Я... я и плавать-то не умею, господин Шилов. Ей-богу, не вру...
Тогда Шилов вынул из брюк тонкий сыромятный ремень, подошел к Ванюкину.
— Руки за голову! — приказал он.
Ванюкин торопливо вскинул вверх руки. Шилов туго стянул ремнем кисти рук начальника станции, привязал его к ферме моста.
Потом Шилов спустился по откосу к реке, разделся и вошел в теплую черную воду. Доплыв до середины реки, он посмотрел на мост, как бы примериваясь, и нырнул. Некоторое время его не было видно, затем над водой показалась голова. Он отдышался и нырнул снова.
Ванюкин с тоской смотрел вниз. Через минуту Шилов вынырнул.
— Нашел... — проговорил он и нырнул в третий раз. Когда Шилов вылез на берег, в руке у него была разбухшая от воды кожаная фуражка со звездочкой.
Он оделся, опять подошел к краю берега. Вода захлестывала сапоги. Он долго
— Все, что у меня есть на свете, ребята, революция! Никогда Егор Шилов не был предателем революции. Это я вам Лениным клянусь! — Голос Шилова дрогнул, он запнулся и умолк. Потом круто повернулся и быстро пошел на мост.
Ванюкин широко раскрытыми глазами следил, как возникшая из темноты фигура Шилова быстро приближалась к нему. Шилов подошел вплотную к Ванюкину, ощутил на лице его горячее дыхание.
— Кто... Кто ребят убил? Кто все это придумал? — еле сдерживая душившую его ярость, спросил Шилов.
Начальник станции дернулся, залепетал торопливо:
— Господин Шилов, господин Шилов, это не я... Ей-богу! Я ж вам не вру. Не я все это придумал. Я его даже в лицо не знаю, только по телефону, ей-богу! Те пятеро. Те его в лицо знали. Не я...
— Где они? — Шилов пристально смотрел Ванюкину в глаза.
— Не знаю теперь. — Ванюкин всхлипывал и заикался. — В банде, должно быть, если живы... Банда ведь налетела. Мы ж не думали. Лемке, Турчин, Лебедев. Они того и в лицо знают, и по фамилии.
Шилов отошел в сторону, присел на обломок парапета, устало опустил голову. По лицу Ванюкина и по тону, каким тот говорил, Шилов понимал, что начальник станции не врет.
— Стрелку ты переводил? — спросил он.
— Я... — пролепетал Ванюкин еле слышно.
— Сволочь! — сказал Шилов и надолго замолчал.
— Господин Шилов, — решился заговорить Ванюкин, — двадцать верст отсюда в селе Дарьино вчера людей из банды есаула видели. Харчи грабили. Может, и сам где рядом? — Ванюкин говорил вкрадчиво и тихо.
— Откуда знаешь?
— Обходчик говорил.
Шилов встал:
— Пошли.
— Куда?
— На станцию! — Шилов сделал несколько шагов по мосту, обернулся: — Ну, что стоишь?
— Господин Шилов... Вы же меня привязать изволили, — виновато отозвался из темноты Ванюкин.
— Волшанск. Губком. Сарычеву, — диктовал Шилов.
Потный, измученный страхом, Ванюкин отстукивал текст на телеграфном аппарате. Шилов стоял за его спиной, засунув сжатые кулаки в карманы кожанки.
— До нападения на поезд банды есаула Брылова золото было похищено пятью членами подпольного контрреволюционного центра «Свободная Россия» в полутора верстах от станции Кедровка. Убитые дорогие товарищи находятся в вагоне, сброшенном в Березняку со взорванного моста. Скорее всего один из главарей центра окопался в чека. Смерть контрреволюционной гидре.