Свой выбор - 2
Шрифт:
Гарри вздохнул и, отложив вилку и нож, пристально глянул на учителя.
— Что не так?
— Думаете, я просто так призываю вас поесть, сэр? — спросил Поттер. — Вам надо подкрепиться. Вы можете чувствовать себя полным сил прямо сейчас, но я смотрю на ваш магический резерв, который то сжимается, то расширяется, и понимаю, что и часа не пройдет…
— О чем вы, Поттер?
— Может об этом не пишут в умных талмудах, но колдомедики точно знают, что Непреложный Обет нельзя давать тем, чье магическое ядро продолжает формироваться. На самом деле… На самом деле, сэр, это преступление
— Шестнадцать…
— С тех шестнадцати вы и живете с силой шестнадцатилетнего Северуса Снейпа, — тихо вымолвил Гарри. — Вы сильный маг, а могли бы…
Поттер умолк, наблюдая за побелевшим от потрясения и злости зельеваром.
— Но вы еще молоды. И Обет снят. Ваше ядро не сковано и прямо сейчас активно, как у подростка на эмоциональном пике. Ешьте. Вам нужны будут силы в ближайшее время. Я бы посоветовал вообще ничем не заниматься, только спать и есть. Дня три. Хорошо, что мы вам продукты купили. Хотя, можете и тут остаться.
Снейп отрицательно мотнул головой и с отвращением взглянул на сидр. Гарри наблюдал за деканом Слизерина поверх стакана с соком и невольно усмехнулся, когда мужчина одну за другой умял четыре отбивных с запеченной морковью и запил все это двумя стаканами того самого сидра.
— Тинки, собери профессору с собой, — попросил Поттер, когда Северус Снейп поблагодарил за еду и поднялся.
— Не нужно, — запротестовал зельевар.
— Сэр, я ведь беспокоюсь, — состроил очень грустное лицо Гарри. — А если вам плохо станет от истощения? Это ведь я буду виноват. Так что не спорьте.
Снейп вздохнул, но потом согласно кивнул.
— И давайте Тинки вас перенесет домой, — предложил Гарри. — Аппарировать вам пока тоже не стоит.
Снейп и с этим смирился.
— Тинки?
— Я знаю, где живет уважаемый профессор Снейп, — пискнула эльфийка. — Я относила письма мастера Джеймса… мисс Эванс.
— Ну вот, — обрадовался Поттер. — Отдыхайте и постарайтесь не перенапрягаться. Увидимся через семь дней, сэр.
Проводив зельевара до аппарационной площадки и пронаблюдав исчезновение вместе с домовушкой, Гарри вернулся в дом и столкнулся с леди Блэк в холле.
— Ты ему веришь, Гарольд?
Гарри пожал плечами и ответил:
— Через семь дней узнаем, бабушка.
Глава 36
Проснувшись ночью от дичайшего голода, Северус Снейп вынужденно возблагодарил настырного мальчишку, из-за которого холодильный шкаф и кухонные полки зельевара были заполнены продуктами. Готовить что-то не было никакого терпения, и волшебник быстро покромсал толстыми ломтями белый хлеб, несколько видов сыра, ветчину, заварил большущую чашку чая и, немного подумав, выставил на широкий подоконник, служивший ему столом, несколько баночек с домашним джемом.
В полумраке, поджав одну ногу и нависнув над едой, будто какая-то птица, мужчина поглощал сэндвичи с сыром и ветчиной, беззвучно прихлебывал чай и заедал все ложечкой то одного, то другого джема. Если бы какой-нибудь вор вздумал забраться в каменный мешок, который кто-то по ошибке окрестил задним двориком крайнего дома в Тупике Прядильщиков,
Немного утолив голод, профессор вдумчиво оглядел доступные продукты и извлек из холодильного шкафа керамический горшочек, который поттеровские эльфы, в числе прочего, присовокупили к дюжине баночек джема, нескольким бутылкам сидра и вина. В горшочке оказалась запеченная в утином жире крольчатина. Вырвавшийся из-под плотной крышки аромат едва не лишил волшебника сил. Взять себя в руки оказалось невероятно трудно, но мужчина все же справился, перенес еду на подоконник и разыскал свою палочку, чтобы применить разогревающие чары. Но простейшее заклинание, которое Снейп использовал по несколько раз в день, едва не превратило и горшочек, и подоконник в кучку угольков. Помянув Мордреда, Поттера, Дьявола и не решив, кто из них хуже, зельевар быстро оборвал рисунок заклинания, а потом более осторожно и вдумчиво наложил Репаро к старым доскам. Подоконник и стул обрели вид, которого у них, вероятно, и при заселении сюда первых жильцов не было. Даже пол, не знавший свежей краски лет тридцать, очистился и заблестел.
Разбираться в происходящем не было ни сил, ни желания. Северусу хотелось лишь есть и спать. Приговорив под бутылку сидра крольчатину в травах, мужчина прихватил напоследок ломтик ветчины, зачем-то смазанный джемом из одуванчиков, и поплелся обратно в спальню. Уснул он еще до того, как голова коснулась подушки. И снился ему он сам, маленький и беспечный. Лето. То самое, перед первым курсом. Солнечный день, луг, поросший густо-густо белыми и желтыми цветами. Он лежал среди этих цветов в высокой траве и счастливо улыбался полуденному солнцу, тепло которого обволакивало, проникало внутрь, согревало и будто наполняло вечно пустой живот. И в этом свете, яркости, ароматах трав серость и унылость Тупика Прядильщиков казалась выдуманной, невозможной, как дурной сон.
— Северус…
Почудилось или он услышал голос матери? Снейп поднял голову и огляделся. Луг был пуст, лишь далеко-далеко, у старого мостика, перекинутого через речку, стояла какая-то женщина в светлом платье.
— Северус.
Эта женщина не могла быть Эйлин. У матери Северуса никогда не было таких платьев…
— Северус.
И вот эта женщина совсем рядом. И похожа на его мать. Но она совсем другая. Моложе. Ее лицо не избороздили морщины, которых не должно быть у волшебницы в ее возрасте.
Сколько было Эйлин Снейп, когда она оставила сына одного в этом мире? Тридцать пять? Или меньше?
Почему вообще так случилось, что Эйлин Принц, потомственная волшебница, бросила семью и выскочила замуж за маггла чуть ли не на следующий день после экзаменов?
Любовь?
Северус никогда не верил в то, что мама любила Тобиаса. Разве это возможно? Увлечение может возникнуть внезапно, но для любви ведь этого мало. Ведь так? Любят за что-то, даже если и не могут сказать, что именно является первопричиной. Схожесть, общие интересы, внешняя привлекательность… Должно же быть хоть что-то. Но что могло привлечь Эйлин в Снейпе?