Священная земля
Шрифт:
“Я позабочусь об этом”, - сказал Соклей. “Хотя я не уверен, каким будет рынок сбыта. Это не похоже на папирус; финикийцы знают, как делать свои собственные чернила. Они разбираются в таких вещах ”.
“Они копируют все, что делают их соседи”, - сказал Менедем с большим, чем просто презрением. “Они ничего не делают сами”.
“Химилкону не понравилось бы, если бы ты говорил такие вещи”, - заметил Соклей.
“Ну и что?” Спросил Менедем. “Ты хочешь сказать, что я ошибаюсь?”
Соклей
Менедем рассмеялся. “Любой, кто услышит тебя, догадается, что ты учился у философов. Никто из тех, кто не учился, не смог бы так тонко расщепить волосы”.
“Большое тебе спасибо, мой дорогой”, - сказал Соклей, и Менедем снова рассмеялся. Его двоюродный брат продолжил: “Когда ты планируешь отплыть?”
“Если бы это зависело от меня - и если бы у нас был весь наш груз на борту - мы могли бы отплыть завтра”, - ответил Менедем. “Однако я не думаю, что мой отец позволит мне взять ”Афродиту" так рано". Он фыркнул: “Он вышел в море в самом начале парусного сезона, когда был капитаном - я слышал, как он говорил об этом. Но он не думает, что я могу сделать то же самое”.
“Наш дедушка, вероятно, жаловался, что он был безрассудным мальчишкой”, - сказал Соклей.
“Полагаю, да”. Менедем ухмыльнулся; ему нравилась мысль о том, что его отцу в молодости приходилось выполнять приказы, вместо того чтобы высокомерно их отдавать.
“Я полагаю, так было с начала времен”, - сказал Соклей. “Мы тоже станем настоящими тиранами, когда наши бороды поседеют”.
“У меня не будет седой бороды”. Менедем потер свой выбритый подбородок.
“И ты обвинил меня в расщеплении волос - ты делаешь это буквально”, - сказал Соклей. Менедем застонал. Соклей продолжил более серьезно: “Интересно, как ты узнал о чем-то подобном”.
“Что? Если бы старики всегда были одинаковыми?” Сказал Менедем. “Я могу сказать тебе как - посмотри на Нестора в Илиаде. ” Он сделал паузу на мгновение, затем процитировал из эпоса:
“Он, хорошо думая о них, заговорил и обратился к ним:
“Приди сейчас - великий траур достиг земли Ахайян.
Приам и сыновья Приамоса и другие троянцы
Был бы в восторге и ликовал бы духом
Если бы они узнали обо всех этих ссорах-
С которой ты, лучший из данаоев в совете, сражался.
Но послушайте - вы оба моложе меня,
Ибо я водил компанию с людьми получше тебя.
И никогда они не думали обо мне плохо.
Я не вижу таких людей, каких видел тогда:
Такие, как Перитус и Дриас, пастыри народа
И Кайнеус, и Эксадиос, и богоподобный Полифем
И Тесей, сын
Его двоюродный брат рассмеялся и поднял руку. “Хорошо, хорошо - ты убедил меня. Старики есть старики, и они всегда такими были”.
“Хорошо, что ты остановил меня”, - сказал Менедем. “Нестор продолжает болтать гораздо дольше. Он милый парень… если он не вызывает у тебя желания ударить его. Большую часть времени со мной он так и делает ”.
“И почему это?” Спросил Соклей. Менедем не ответил, но они оба знали почему: отец Менедема напомнил ему о Несторе. Соклей сказал: “Если бы вы с дядей Филодемосом лучше ладили, Нестор нравился бы вам больше”.
“Может быть”. Менедем не хотел признавать больше, чем должен был, поэтому он попробовал сделать свой собственный выпад: “Если бы вы с дядей Лисистратом не ладили, Нестор нравился бы тебе меньше”.
“О, я думаю, Нестор тоже болтает чепуху - не поймите меня неправильно”. Соклей начал говорить что-то еще, вероятно, что-то, имеющее отношение к Илиаде, но затем остановился и щелкнул пальцами. “Клянусь богами, я знаю, что еще мы можем взять с собой в Финикию: книги!”
“Книги?” Эхом отозвался Менедем, и Соклей опустил голову.
Менедем вскинул свой. “Ты что, внезапно остолбенел? Большинство финикийцев даже не говорят по-гречески, не говоря уже о том, чтобы читать на нем”.
“Я не думал о финикийцах”, - ответил его двоюродный брат. “Я думал о гарнизонах эллинов в тех городах. Они должны быть приличных размеров; Антигон строит большую часть своего флота вдоль тамошнего побережья. И они не смогут купить книги ни у одного из местных писцов, потому что вы правы - эти писцы не пишут по-гречески. Те, кто умеет читать, вероятно, хорошо заплатили бы за несколько новых свитков, чтобы скоротать время ”.
Менедем потер подбородок, размышляя. “Знаешь, в конце концов, это может быть неплохой идеей”, - сказал он наконец. Затем он бросил на Соклеоса подозрительный взгляд. “Ты же не собирался брать с собой философию и историю, не так ли?”
“Нет, нет, нет”. Теперь Соклей тряхнул головой: “Мне нравятся такие вещи, но скольким солдатам это, вероятно, понравится? Нет, я думал о некоторых более захватывающих книгах из Илиады и Одиссеи. Любой, у кого есть его альфа-бета, может прочитать их, так что у нас будет больше желающих купить ”.
“Это хорошая идея. Это умная идея, клянусь Зевсом”. Менедем отдал должное там, где это было необходимо. “А книги легкие, и они не занимают много места, и мы можем получить за них хорошую цену”. Он опустил голову - фактически, он почти поклонился Соклеосу. “Мы сделаем это. Пойди поговори с писцами. Купи то, что у них написано, и посмотри, сколько они смогут скопировать до нашего отплытия”.
“Я позабочусь об этом”, - сказал Соклей.
Менедем рассмеялся. “Держу пари, что так и будет. Если бы в моем голосе звучало такое нетерпение, я бы отправился навестить модную гетеру, а не какого-то близорукого парня с чернильными пятнами на пальцах”.