Сын моего сына

Вуд Марина

Я подаю ей руку, и мы входим в зал. Внутри звучит спокойная джазовая музыка, играют приглушённые огни, и зал полон людей, ведущих тихие разговоры с бокалами в руках. Всё очень изысканно, и я ощущаю лёгкое напряжение — Ангелина совсем не из этого мира, но я надеюсь, что она почувствует себя здесь комфортно.

— Тимур Эльдарович, как рад вас видеть! — подходит ко мне один из партнёров. — И кто эта очаровательная леди?

— Это Ангелина, — отвечаю я, представляя её. — Моя будущая супруга.

— Приятно познакомиться, — она улыбается и кивает. Её голос

звучит спокойно, но я вижу лёгкий блеск волнения в её глазах.

Вечер плавно разворачивается, и я вижу, как Геля постепенно расслабляется. Мы вместе перекидываемся лёгкими шутками и обсуждаем, что происходит вокруг. В какой-то момент она наклоняется ко мне и шепчет:

— Мне нужно отойти на пару минут.

— Конечно, — киваю я, слегка улыбаясь. — Я буду здесь.

Она отворачивается и грациозно уходит в сторону холла. Я провожаю её взглядом, всё ещё немного удивляясь, как ей удаётся так органично вписываться в этот мир, несмотря на свою простоту и скромность. Но это её особенный талант — быть естественной, где бы она ни находилась.

Ангелина

Когда я возвращаюсь из дамской комнаты, мои шаги замедляются, как только я вижу Тимура. Он стоит у стены, окружённый двумя женщинами — обе красивые, ухоженные, с безупречными причёсками и макияжем. Одна из них блондинка одета в дорогое платье из шёлка, которое подчёркивает её утончённую фигуру, а другая — в блестящем наряде, привлекающем внимание. Обе выглядят так, словно они созданы для таких мероприятий. Они смеются, как будто услышали самую смешную шутку в своей жизни. Ну, чисто Петросяна увидели.

Я замечаю, как одна из них, блондинка, слегка наклоняется к Тимуру, касаясь его руки и что-то говорит, а он в ответ улыбается, хоть и сдержанно. Моя грудь сжимается от непрошеной волны ревности, которая медленно поднимается к горлу. Мне сложно объяснить, почему я так реагирую, ведь у нас с ним все фиктивно. Не по-настоящему.

Они кажутся такими уверенными, как будто им всё позволено. Я вижу, как их взгляды обращены к нему, с оттенком заинтересованности и скрытой игры, которая мне совсем не по душе. Меня охватывает ощущение, что я здесь лишняя, что эти женщины из его мира, а я — лишь наблюдатель, случайно попавший на чужую территорию.

Я останавливаюсь, собираясь с мыслями. Ладно, Геля, думай, что это просто работа, светское общение. Но что-то внутри продолжает колотиться, словно подсказывая мне, что этого недостаточно, что я… ревную. Хотя я не должна, правда? Но этот холодок, пронзающий моё сердце, и горечь во рту говорят совсем о другом.

Тимур поворачивает голову и замечает меня. Его взгляд на мгновение смягчается, и он отстраняется от женщин. Они продолжают говорить, но его внимание уже полностью сосредоточено на мне. Я пытаюсь собраться с силами, сделать вид, что всё нормально, что мне не важно, но… видимо, это сложнее, чем кажется.

Когда я подхожу к нему, одна из женщин, та, что в блестящем платье, бросает на меня быстрый взгляд — нечто вроде оценки, прежде чем снова обращает внимание на Тимура.

— О, вот и она, — с улыбкой говорит Тимур,

беря меня за руку, и в этот момент я чувствую, как внутри что-то успокаивается. Но не полностью.

Женщина в блестящем платье быстро скользит по мне взглядом, словно оценивая и вынося свой вердикт в одно мгновение. Её лицо остаётся холодным, почти безразличным, как будто моё появление не стоит её внимания. А вот блондинка чуть склоняет голову в мою сторону, улыбка у неё мягкая, но в глазах скрыта лёгкая насмешка.

Тимур легонько сжимает мою руку, давая понять, что всё хорошо. Он улыбается, но я вижу, как его внимание разделено: с одной стороны, он пытается поддержать меня, с другой — не хочет выглядеть слишком отстранённым по отношению к этим женщинам. Всё это часть светской игры, к которой я не привыкла.

— Дамы, это Ангелина, — представляет он меня уверенно, и я вынуждена улыбнуться, словно вся эта ситуация меня никак не цепляет.

— Очень приятно, — произносит блондинка, её голос звучит елейно, но я ощущаю скрытый подтекст. Она окидывает меня взглядом с головы до ног, будто оценивая, как я вписываюсь в эту картину.

— Взаимно, — отвечаю я, стараясь звучать как можно более вежливо и спокойно.

Тимур продолжает разговор с женщинами, но моя рука всё ещё в его. Я чувствую, как с каждой секундой ревность в моей груди ослабевает, но не исчезает. Я стою рядом, слушаю, как они обсуждают какие-то деловые вопросы, шутят на темы, которые мне не совсем понятны, и думаю о том, что я, возможно, действительно здесь лишняя. Эти женщины живут в мире, который мне чужд, в мире власти, денег и влияния. А я — просто случайный гость на этом празднике жизни.

Эти женщины очень отличаются от меня. Они уверены в себе, они знают себе цену и умело пользуются этим. Не то что я, бедная родственница.

Блондинка с её мягкой, почти лицемерной улыбкой. Мне хотелось сказать ей: «Сними маску, я вижу, как ты оцениваешь меня». А женщина в блестящем платье? Она смотрела на меня так, будто я была какой-то ошибкой в её идеальном мире. Какая-то часть меня хотела показать им, что я тоже умею играть в эту светскую игру и быть равноправной им. Но другая… другая просто хотела, чтобы они исчезли, чтобы я не чувствовала себя лишней рядом с Тимуром.

Пока Тихий мило болтает, я едва удерживаюсь от того, чтобы не закатить глаза. Эти две курицы, бросавшие на меня снисходительные взгляды, ведут себя так, словно я вообще не существую. Их осанка, улыбки, взгляды — всё в них кричит о превосходстве.

И вот что больше всего меня раздражает — Тимур похоже, даже не замечает этого. Ему всё равно, он привык к таким, как они. А я? Я, наверное, никогда не смогу стать такой, как они, даже если захочу.

Женщина в блестящем платье снова бросает на меня взгляд — в этот раз почти мимоходом, как на вещь, которая потеряла интерес. Их с Тимуром разговор заканчивается, и они наконец отходят. Когда они исчезают из поля зрения, я выдыхаю, чувствуя горький осадок. Надо смотреть правде в глаза. Никогда я не смогу соперничать с такими женщинами.