Сыны Дуба

Волвертон Дэйв

— Что ж, — сказал король Урстон, подумав, — давайте посмотрим, чтобы это не повторилось. Он слабо улыбнулся. Я узнал, что уже разрабатывается план по освобождению моего сына. Вот почему Дэйлан Хаммер встретился с вирмлингом. Он пытался организовать обмен заложников, моего сына на принцессу змей. И я могу следить за тем, чтобы план продвигался вперед. Если все пойдет хорошо, завтра к рассвету Арет будет свободен.

— Ты доверяешь вирмлингам, что они выполнят такую сделку? — спросила Сизель после некоторого

размышления.

Нет. Но есть ли у меня другой выбор? С какой армией я пробью ворота Ругассы? Как еще я освобожу своего сына?

Но король начал думать: я мог бы разбить их ворота армией рунных повелителей.

Волшебник нахмурился в ужасе. Мне не нравится этот план. Я не доверяю вирмлингам. А есть в наших рядах люди, которым я доверяю еще меньше. Военачальник Мадок долго и упорно вел кампанию, чтобы возглавить атаку. Он ждал годы. Мы с тобой оба знаем, чего он ищет.

Боюсь, — сказал король Урстон, — что я не вижу веских причин отказать ему и всех причин продвигать его план вперед. Эта великая перемена, произошедшая на земле, встревожит вирмлингов, и когда они так встревожены, они наиболее опасны. Если вирмлинги придут, нам нужно захватить мост в Кантуларе — ровно столько же, сколько нам нужно, чтобы спасти моего сына.

Волшебник покачал головой. Ваш сын стоит больше, чем мост, поверьте мне.

Не могли бы вы посоветовать мне остановить атаку?

Сизель печально покачал головой. Нет. Боюсь, милорд, что враг мудрее, чем мы надеемся. Возможно, они уже знают о преданиях силовиков и о том, кого они сейчас держат в плену. А если узнают, то сыну твоему не будет ни торговли, ни спасения его. Продолжайте реализацию своего плана, и будем надеяться на лучшее.

ТЕМНЫЕ ВОДЫ

Я считаю, что лучший способ пережить уродство и боль — это помнить о красоте. Всегда в моей памяти лицо женщины, которая придает мне силы. Ее звали Ялин.

— Дэйлан Хаммер

Дневной свет проник в уборную, нежнейший румянец света проникал сквозь отверстия наверху. С рассветом пошел неприятный дождь, когда сотни солдат избавлялись от отходов вчерашнего пира.

Дэйлан Хаммер стоически стоял, опустив голову и плотно закрыв рот, и терпел.

Он стоял так долго, что однажды ночью вся кровь прилила к его ногам, он пошатнулся и упал в трясину.

Так он усвоил, и теперь время от времени поднимал ноги, топая ими по грязи, чтобы кровь продолжала приливать к голове.

Скоро это закончится, — подумал он. Воины уйдут на рассвете.

И через час они, казалось, исчезли. Никакие злые дожди больше не лили, никакие грубые шутки и резкий смех не терзали его.

Он

дошел до дальнего конца, затем протянул руку и начал пытаться выбраться из туалета.

Мало что можно было удержать. Стены были мокрыми и скользкими. На них росла плесень и вредные грибки, делая их скользкими. Здесь не было ни кирпичной кладки, ни раствора с щелями, в которые он мог бы просунуть пальцы, только твердая скала, отшлифованная веками.

И все же ему пришлось попытаться.

Он вжал ногти в лист формы, надеясь, что это придаст ему уверенности.

Он был мокрый, промокший, и это прибавляло лишние килограммы.

Он медленно подтянулся и позволил моче немного стечь с него, надеясь уменьшить свой вес. Но лист плесени вырвался, и он откатился назад.

Я бы весил меньше, если бы был голым, — решил он.

Он не хотел терпеть такое унижение. Он не хотел рисковать, чтобы кто-нибудь увидел, как он корчится, пока выбирается из туалета.

С другой стороны, я сомневаюсь, что когда-нибудь захочу снова носить эту одежду, сказал он себе.

С мрачной решимостью он сбросил штаны, сорвал тунику и начал восхождение.

Ему потребовался почти час, чтобы подняться на стену на десять футов. Но оттуда склон внезапно стал круче. К тому времени его ногти на руках и ногах кровоточили, и он напрягал каждую мышцу.

Он не смел отдыхать. Он был слишком мокрым и скользким. Каждый раз, когда он лежал у стены, он просто соскальзывал обратно в выгребную яму.

Если бы я был сухим, подумал он, возможно, у меня было бы больше трения, возможно, я бы смог это сделать.

И поэтому он цеплялся за одно место, пот струился по его лбу, подмышкам и груди, надеясь достаточно высохнуть, чтобы найти какую-нибудь опору.

Всех его сил и изящества не могло хватить, чтобы продвинуть его хотя бы на фут выше по стене. Только сверхчеловеческие усилия позволили ему зайти так далеко.

Внезапно он услышал тихий стук, и из темноты вылетел моток веревки.

ВОЗ? он задавался вопросом. Дэйлан видел убитое горем выражение лица Алана, когда его арестовали. Он задавался вопросом: пытается ли он загладить свою вину?

Но это говорил не Алан. Это был сам Верховный Король, его скорбный голос эхом разносился по маленькой палате.

Дейлан Хаммер, войска собрались у ворот, и скоро они уйдут. Охрана будет легкой. Есть люди, которые помешали бы вам, если бы знали о вашей цели. Но я желаю тебе всего наилучшего. Силами, которые сохраняют нас, я умоляю вас, спасите моего сына.