т.1 Стихотворения и песни

Визбор Юрий Иосифович

ВОЛЧЬИ ВОРОТА

Через скальные Волчьи ворота Мы прошли по высокой тропе. В них самих было мрачное что-то, И хотелось идти и не петь. Вверх ушли мы по снежному следу, И остались ворота вдали. Мы прошли через многие беды, Через эти ворота прошли. Снова ветры нас горные сушат, Выдувают тоску из души. Продаем мы бессмертные души За одно откровенье вершин. Все спешим мы к тому повороту, Где пылает огонь без причин. Так заприте ж вы Волчьи ворота И в ломбард заложите ключи. Дружбой мы, слава Богу, богаты И пока еще крепки в беде. Но смотри — поднял руки заката К небесам умирающий день. Все зовет он на помощь кого-то, Ну, а кто-то не

может помочь. Открываются Волчьи ворота, Пропуская к созвездиям ночь. 1961

ХИЖИНА

Лучами солнечными выжжены, Красивые и беззаботные, Мы жили десять дней на хижине Под Алибекским ледником — Там горы солнцем не обижены, А по февральским вечерам Горят окошки нашей хижины, Мешая спать большим горам. Известные своей решимостью, Несемся мы по склонам солнечным, И лишь одной непогрешимостью Мы держимся в крутых снегах. Пускай в долинах будет хуже нам, Но не привыкли мы сутулиться. Всегда верны мы нашим хижинам И не завидуем дворцам: Там горы солнцем не обижены, А по февральским вечерам Горят окошки нашей хижины, Мешая спать большим горам. 1962

ЗИМНИЙ ЛАГЕРЬ «АЛИБЕК»

Не бубни ты эту фразу: «Будь счастливым целый век». Нагадай мне лучше сразу Зимний лагерь «Алибек», Зимний лагерь, за которым Синих гор не сосчитать. Кто хоть раз увидел горы — Тот вернется к ним опять. Солнце рыжее на лыжах, Солнце лижет наши лбы, И в глазах твоих я вижу Два светила голубых. От такого кругозора Как же дров не наломать? Кто хоть раз увидел горы Тот вернется к ним опять. Догорает наша песня, Как вечерняя свеча, И свисают два созвездья С перевального плеча. И заснуть нам всем не скоро, И потом еще не спать. Кто хоть раз увидел горы — Тот вернется к ним опять. 1962

«Спокойно, дружище, спокойно!..»

В. Самойловичу

Спокойно, дружище, спокойно! У нас еще все впереди. Пусть шпилем ночной колокольни Беда ковыряет в груди — Не путай конец и кончину: Рассветы, как прежде, трубят. Кручина твоя — не причина, А только ступень для тебя. По этим истертым ступеням, По горю, разлукам, слезам Идем, схоронив нетерпенье В промытых ветрами глазах. Виденья видали ночные У паперти северных гор, Качали мы звезды лесные На черных глазищах озер. Спокойно, дружище, спокойно! И пить нам, и весело петь. Еще в предстоящие войны Тебе предстоит уцелеть. Уже и рассветы проснулись, Что к жизни тебя возвратят, Уже изготовлены пули, Что мимо тебя просвистят. 1962

СЛЕДЫ

Оставь свою печаль до будущей весны — На север улетают самолеты. Гремит ночной полет по просекам лесным, Ночной полет — не время для полета. Мы бросили к чертям пшеничные хлеба, Сменили на махорку сигареты. Выходит, что у нас попутная судьба, Один рассвет, ладонями согретый. Таятся в облаках неспелые дожди, И рано подводить еще итоги: У этих облаков метели впереди, Да и у нас — дороги да дороги. Ни мартовские льды, Ни вечная жара, Ни обелиски под звездой жестяной Не оборвут следы К пылающим кострам, К непройденным вершинам безымянным. 1962

АБАКАН — ТАЙШЕТ

Мы не турки и не янки, Просто каски белые. По горам идем саянским И дорогу делаем. Мы всегда, всегда готовы И к удаче и к беде. Разгоняем тихим

словом Подгулявших медведей. И дорога, словно сам ты, Рубит мощь любой стены. Ну-ка шляпы, экскурсанты, Скидывайте с лысины. От Тайшета к Абакану Не кончаются туманы, По туманам до Тайшета Тянем мы дорогу эту. 1962

ХАМАР-ДАБАН

Забудь про все, забудь про все, Ты не поэт, не новосел, Ты просто парень из тайги — Один винчестер, две ноги. Тайга вокруг, тайга — закон. Открыта банка тесаком, А под ногами сквозь туман Хрустит хребет Хамар-Дабан. И жизнь легка — под рюкзаком Шагай, не думай ни о ком, И нету славы впереди, А впереди одни дожди. За перевалом умер день, За перевалом нет людей, И вроде нет на свете стран, Где нет хребта Хамар-Дабан. В мешочек сердца положи Не что-нибудь, а эту жизнь, Ведь будут тысячи столиц Перед тобою падать ниц, И будут тысячи побед, А снится все-таки тебе Одно и то же: сквозь туман Хрустит хребет Хамар-Дабан. 1962

ТУРБИНЫ ТУ

Горит фонарик на крыле. Всю ночь качаются во мгле Два альпинистских рюкзака, Пять манекенщиц на показ, За орденами в Душанбе Два капитана КГБ — Сто пассажиров на борту Несут сквозь ночь турбины Ту. Звенят айсбали в рюкзаках, Пять манекенщиц на боках. А капитаны в ночь глядят, Они по должности не спят. В буфете тайно от зевак Три стюардессы пьют коньяк… Всю ночь таранят черноту Турбины Ту, турбины Ту. Никто не ждет их. Рюкзаки Переночуют у реки. Пять манекенщиц будут спать, Добыв в гостинице кровать. А капитаны, те в такси Погонят — Боже упаси! И лишь меня всё ждут в порту, Где замолчат турбины Ту. 1962 Ленинградский аэропорт

«Вставайте, граф! Рассвет уже полощется…»

Вставайте, граф! Рассвет уже полощется, Из-за озерной выглянув воды. И, кстати, та вчерашняя молочница Уже поднялась, полная беды. Она была робка и молчалива, Но, ваша честь, от вас не утаю: Вы, несомненно, сделали счастливой Ее саму и всю ее семью. Вставайте, граф! Уже друзья с мультуками Коней седлают около крыльца, Уж горожане радостными звуками Готовы в вас приветствовать отца. Не хмурьте лоб! Коль было согрешение, То будет время обо всем забыть. Вставайте! Мир ждет вашего решения: Быть иль не быть, любить иль не любить. И граф встает. Ладонью бьет будильник, Берет гантели, смотрит на дома И безнадежно лезет в холодильник, А там зима, пустынная зима. Он выйдет в город, вспомнит вечер давешний: Где был, что ел, кто доставал питье. У перекрестка встретит он товарища, У остановки подождет ее. Она придет и глянет мимоходом, Что было ночью — будто трын-трава. «Привет!» — «Привет! Хорошая погода!.. Тебе в метро? А мне ведь на трамвай!..» И продают на перекрестках сливы, И обтекает постовых народ… Шагает граф. Он хочет быть счастливым, И он не хочет, чтоб наоборот. Осень 1962

ПЕСНЯ О ПОЭТАХ

Не замечая бабьего лета, Синих рассветов, теплых ветров, Служат поэты в госкомитетах, Ездят в такси, а чаще в метро. Им бы, поэтам, плавать бы в море, Лед бы рубить им на ледниках, Знать бы им счастье, мыкать бы горе, Камни таскать бы им в рюкзаках. Ни за какие крупные деньги Им не ужиться в этих стенах, Шапка в меху — да вот не по Сеньке, Всем хорошо, да только не нам. Видно, поэтам кто-то накаркал: Жить — не дожив, идти — не дойдя, Плакать медведем из зоопарка По перелескам в серых дождях. 1963