"Та самая Аннушка", третий том, часть вторая: "Долгий привал"
Шрифт:
— Не спрашивай.
— Почему-то я так и подумал. Ну, может быть, однажды, ты тоже найдёшь кого-то, ради кого стоит жить или сдохнуть.
— Звучит как говно в сиропе, Лёха.
— Кому как, Лирания. Давай уже спать ложиться. Кровати тут пыльные, но мягкие. Или здесь у камина, или, хочешь, в соседнюю комнату иди, там такая же. Мне всё равно, выбирай ты.
— Лягу тут, если ты не против.
— Да на здоровье. Тогда я там. Надеюсь, завтра нас разбудят клаксон «Чёрта» и ругань Аннушки.
Глава 28
Воды хватило на три дня. Увы, дожди тут, похоже, редкость. Решил бы, что не бывает вообще, но зачем-то у крыш делали водостоки? Есть плюс — когда мучает жажда, есть меньше хочется, поэтому еда ещё не кончилась.
— Не очень-то спешит к тебе твоя любовь, да? — скрипит пересохшим горлом Лирания, пока мы качаем в подвале рычаг насоса.
Насос тоже скрипит, но толку ноль. Хорошо, что у него есть ручной привод, а не только электрический, плохо, что вода, которую он раньше качал, куда-то делась. Это уже сотый насос или около того. Мы обходим дом за домом, спускаемся в подвалы, надеясь, что где-то сработает. Зачем-то же их тут ставили?
— Наверное, что-то пошло не так, — отвечаю я не менее скрипуче.
— Например, она про тебя забыла. С глаз долой, из сердца вон.
— Не в её стиле. Захотев избавиться, она бы меня нашла, спасла, обругала и выгнала. Аннушка не из тех, кто зассыт поставить в конце точку.
— И где она?
— Скорее, вопрос, где мы.
— Мы в полной жопе, это и так понятно.
— Из жопы есть выход, а тут нет, — возразил я. — Бросай, всё равно даже не булькает. Пойдём дальше.
— Ладно, — Лирания отпустила рычаг. — Твоя версия?
— Какая-нибудь хрень с метрикой, я думаю. Мораториум поломался особенно неудачно, локаль хитровывернуло, теперь хода нет ни к нам, ни от нас. Двери-то так и не отвисли, может, и по Дороге не добраться. Аннушка небось рвёт и мечет.
— Угу, верь в это, если тебе легче.
— А ты что думаешь?
— Думаю, что с насосами мы зря время тратим. Наверное, водоносный слой пересох или ушёл глубже. Тут зелени нет совсем, ты заметил? И жара эта чёртова…
— Да, все деревья мёртвые и трава высохла, — подтвердил я. — Но насосы хоть какой-то шанс.
Жара, и правда, тяжёлая, сухая, выматывающая. Даже в подвале хреново, а уж на улице… Небо за три дня не показало ни облачка. Я хожу в одних штанах, Лирания в импровизированном топике из разорванной рубахи, но всё равно теряем с потом драгоценную влагу.
Следующий подвал тоже ничем не радует — сухая пыль, сухие трубы, влагой даже не пахнет. Насос скрипит и щёлкает, рукоятка ходит почти без сопротивления, не похоже, что шток пытается поднять воду, он мотается вхолостую. Не могут они все быть сломаны, наверное, вода ушла, и скважины пересохли.
К вечеру добираемся до окраины. Последний дом, а дальше как обрезано — пустошь. Сухая,
— Говорят, можно пить свою мочу, — сказала Лирания. — Но я совершенно не хочу писать.
— Сомневаюсь, что это сработает, — ответил я. — Если хочешь, я могу поднапрячься, и…
— Ну уж нет, ещё мне мужики в рот не ссали. Свою ещё туда-сюда. Тем более, что всё равно сдохнем, похоже. Забила на тебя твоя красотка.
— Я уже начинаю бояться, что всё хуже.
— Куда уж хуже-то… — мы развернулись и побрели обратно, к центру города.
— Эти штуки, ну, мораториумы, они со временем что-то крутят. А что, если нас куда-то закинуло? В прошлое, например? Мы тут ждём помощи, а Аннушка, может, и не родилась ещё.
— Ну у тебя и фантазия.
— Не скажи, слыхала про Основателей?
— Что-то смутно… Скорей нет, чем да.
— Они что-то не то сделали с Мораториумом, и их зашвырнуло в начало времён. Так они, собственно, Основателями и стали.
— И что основали?
— Да вроде как всё. Но это не точно, я сам по верхам.
— Я не хочу в начало времён. Я пить хочу. Куда мы идём?
— К площади. Под мораториумом должен быть, по идее, технический подвал со всякой древней машинерией. Может, там что-то найдётся.
— Типа чего?
— Ну, не знаю, насос поглубже.
— С чего вдруг?
— Без понятия. У тебя что, есть занятия поинтереснее?
— Нету. Ладно, пошли.
В подвале под площадью полно мёртвого железа и, к сожалению, полнейшая сушь. Никакого вам водяного охлаждения. Насосов тоже не видать, да и зачем они? Правда, надо сказать, заметно прохладнее, потому что глубже.
— Давай тут останемся, — сказала Лирания. — Всё не так жарко. Меня аж познабливает на контрасте.
Она улеглась на каменную лавку.
— Это от перегрева, — ответил я. — Зря ты по солнцу с открытыми плечами таскалась, вон, обгорела.
— Да и чёрт с ним, всё одно воды нет. Как долго мы протянем?
— Ну, сутки-двое. Я не пробовал. Хреново, говорят, от жажды помирать.
— Патронов у нас дофига, можно застрелиться.
— Я как-то не склонен.
— Я, бывало, думала о суициде, — призналась девушка. — Очень хреновые были времена. Если б не сестра, то, наверное, с крыши бы прыгнула. Теперь не стала бы, это тупо. Но если другого выхода не будет, то можно. Какой смысл мучиться зря? Я не сильно дорожу жизнью, так-то. Сестра пристроена, за неё я спокойна, а больше у меня никого и нет. Слон, конечно, расстроится, столько времени на меня потратил, но ничего, найдёт нового снайпера.
— Дело хозяйское. Не одобряю, но жизнь твоя. А я поброжу тут ещё, осмотрюсь.