"Та самая Аннушка", третий том, часть вторая: "Долгий привал"
Шрифт:
— Они могут отправить с детьми клановых женщин, — разрешил Лейхерот.
— Ну да, — кивнул я, — Костлявая же хотела их оставить на наше попечение перед рейдом в родной срез.
— В Берконесе дети будут в большей безопасности, — сказал профессор. — В процессе развития кризиса их могут попробовать использовать как отмычку. Я заинтересован ликвидировать эту возможность. Чем меньше дисрупторов останется в Мультиверсуме, тем сложнее будет задача тех, кто хочет пробиться к Ушедшим.
— Так вот с чего вы такой добрый, проф! — догадалась Аннушка. — Вы хотите убрать корректоров
— Во-первых, — строго ответил Лейхерот, — всё, что я сказал им, правда. Они действительно прекрасно впишутся в проект «Берконес», освободят нам ресурсы, в том числе наёмников Слона, а мы организуем им проживание и обучение, и даже в лучших условиях, чем тут. Берконес очень комфортный срез.
— Да, Крисса рассказывала, — припомнил я. — Бассейны и мороженое.
— Кроме того, — продолжил Теконис, — там гораздо безопаснее, чем в вашей локали. Проникнуть в Берконес без нашего разрешения практически невозможно, а у вас проходной двор. Но да, возможность изъять из основной фрактальной линии критическую массу дисрупторов сильно повысит шансы на успешное разрешение начинающегося кризиса. Так что это выгодное для всех сторон предложение.
— И вы совершенно случайно забыли упомянуть об одном ма-а-аленьком неудобстве Берконеса? — насмешливо спросила Аннушка. — Что это ортогональ с минимальной тайм-проекцией на основную линию?
— Согласитесь, — невозмутимо ответил Лейхерот, — в этом есть не только минусы, но и плюсы. Да, для них пройдут годы, пока тут месяцы, но зато как много они успеют за это время узнать! Как многому научиться! У корректоров нет близких, которые постареют и умрут в их отсутствие, так что это небольшая цена за то, чтобы выжить.
— Мы согласны! — заявила подбежавшая Тиция.
Похоже, она сохранила позицию неформального лидера и право говорить от лица остальных.
— Тогда слушай мою команду, — строго приказала Аннушка. — Всем рысью в Школу и общежитие. Собирайте личные вещи. Собирайте учебники. Мне нужен список учителей, которые не просто отбывали номер, а читали полезные курсы. Я поговорю с ними, может, кто-то хочет продолжить работать с балбесами, а не уйти на почётную пенсию по ментальной инвалидности. Что-то непонятно, молодёжь? А если понятно, почему вы ещё здесь?
— А у тебя неплохо получается, — сказал я, глядя вслед ломанувшимся вдаль по улице корректорам. — Немного тренировки, и выйдет неплохой прапорщик в учебке.
— Ой, вот иди в жопу со своими подначками. Мне этот балласт нафиг не сдался, сплавлю Лейху и вздохну спокойно. Так что ты уж постарайся, солдат, уговори там ребят. Пусть отправляются передавать опыт и купаться в бассейнах с мороженым. Балбесы с возу, бабе легче. Или как там это у вас звучало?
* * *
Через кросс-бифуркатор прошёл в пустой срез. Вот, кстати, ещё одна бизнес-идея — торговые
На площади у остановившегося мораториума стоит мужчина в балахоне. Я было подумал, что это Мелехрим, и напрягся — мы же прямо сейчас у него контингент отжимаем, может, он против? Может, он бы их помариновал бы да и обратно взял? Или, наоборот, съел или что он там с ними обычно делает? За исключением симпатичных девиц, — что он делает с ними, мы уже в курсе.
Однако от балахонистого веет тяжестью так, что я через площадь чувствую. От Куратора было похожее ощущение, но неприятное, грязное какое-то, а от этого просто тяжело, как будто он весит как нейтронная звезда и обладает гравитацией чёрной дыры. Я вспомнил, что уже встречал такое в срезе с Оркестратором, когда нам было явление рыжей Хранительницы. Сам не знаю зачем, но я подошёл.
— Люди всё всегда ломают, да? — спросил у меня балахон. — Никогда не мог этого понять. Делаешь-делаешь, а потом…
— Э… — ответил я содержательно. — Ну… Типа… Да, наверное…
В общем, максимально проявил интеллект, находчивость и красноречие. В этом я силён, факт.
— Мелефиты бы так не поступили. Увы, у них оказались свои недостатки. И главный — они не люди. Мультиверсум мелефитов был бы, наверное, в чём-то лучше. Может быть, во всём. Но людям бы в нём места не было.
— Они так опасны?
— В меньшей степени, чем люди. В гораздо меньшей. Но мы представляем интересы людей, поэтому Мультиверсум достался вам.
— Ты Инженер, да? — вспомнил я услышанное от Сашки. — Хранитель. Создатель мелефитов.
— Имя моё забылось, а вот детское прозвище… — мне показалось, что под капюшоном он улыбается. — Из моих шаловливых рук вышло многое, да…
Он высвободил из-под балахона левую руку и положил её на чёрную колонну мораториума. Рука оказалась механическая, сложная, похожая на импланты Кардана. Я не знаю, что ему сказать, он слишком давит своей нездешней и странной мощью.
— Если так выйдет, что решать придётся тебе, солдат, то помни — мои творения несовершенны, но зла в них нет.
— Мне? — удивился я. — Решать? С фига ли?
Но тут ощущение тяжести исчезло вместе с его носителем. Вот он стоял, я моргнул, его нет. Странные дела творятся. И мне пора. Пойду агитировать корректоров. Пропагандист из меня никакой, придётся постараться.
* * *
Стараться не пришлось. За оружие заставил схватиться уже запах, который я почуял сразу в холле. До боли знакомый аромат уличных боёв — дыма, пороха, сгоревшего тротила, погибшего в огне имущества.