Так не бывает!
Шрифт:
– Я знаю.
– И с чего я должна начать? – серьёзно спросила Лена.
– Не знаю. Покопайтесь в вещах сестры. Залезьте в её компьютер, посмотрите в скрытых папках.
– Но я не умею!
– Тогда принесите его мне, – предложила Лидия Михална.
– Кого? Компьютер? И как я эту бандуру понесу? Тем более, незаметно!
– Я имею ввиду ноутбук или планшет, наверняка что-нибудь такое было?
– Я не видела никакого ноутбука.
– Вы давно переехали? Везде смотрели?
– Я поищу, – пообещала Лена.
Лена прошлась про магазинам
Она потянула дверь на себя и сделала шаг через порог. Там живой и здоровый, только сильно постаревший, буднично стоял в проходной комнате…
Её отец.
Букин встретил жену и, забирая пакеты, сообщил:
– Сказал, что пришёл по поводу Насти; в списках его нет. Представился Арсением.
– Хорошо, – словно в тумане отвечала Лена – Сделай-ка нам чайку, дорогой.
– Это можно, – обрадовался муж. Он любил заваривать всем чай.
Пока Букин суетился на кухне, раскладывая продукты по полкам, Лена бросилась на отца с криком:
– Двадцать лет!
– Двадцать два, – поправил отец. – Но всё это не зря, моя пуговка, я клянусь тебе.
"Моя пуговка?!" Эти слова сбили ей дыхание и обездвижили. Что-то очень интимное было в этом обращении. Отец действительно называл её так, но это совершенно выпало из её памяти. И теперь вместе с этими словами на Лену обрушилась волна воспоминаний из детства, таких, которые не пробудила даже смерть родной сестры.
Она не выдержала и расплакалась. Рыдая и дрожа, Лена теперь медленно приближалась к человеку, который не мог быть никем, кроме как призраком.
В комнату забежал Букин.
– Кто ты такой?! – окончательно разревевшись, вопрошала Лена. – Почему?!
Она дотронулась до отца, чтобы проверить, настоящий ли он.
– Действительно, кто вы такой? – храбрясь, поддержал её Букин. – И почему?!
– Я отец Лены и её сестры Ольги, – ответил Арсений. – Перед тем, как судить меня, я прошу выслушать мою историю. Могу я воспользоваться таким правом? Решать тебе, дочь. Обещаю, если вы пойдёте со мной, я вам всё расскажу, – говоря это, он развёл руки перед собой. – И, быть может, ты простишь меня.
Лена вытерла слёзы. Всё это было слишком. Последние два дня были настолько насыщены невероятными событиями, что её вдруг посетила страшная мысль: а что, если отец на самом деле не отец? Знал ли кто-нибудь ещё про "пуговку"? Ольга, мама…
– Как звали нашу собаку?
– Послушай, я изменился, но не настолько, чтобы…
– Как звали нашу собаку?
– У нас никогда не было собаки.
Только после этого Лена пригласила его на кухню. Глядя на новообретённого отца, она с ужасом осознавала, что ищет повод его отринуть. Почему? Это ведь её семья. Может быть, это дьявол шепчет ей на ухо свои мантры? Или с отцом и впрямь что-то не так? Была в его повадке какая-то новая деталь, которую Лена затруднялась идентифицировать. Какая-то недобрая нервозность таилась за непробиваемым фасадом его былой благости.
Ей почему-то захотелось дать ему пощёчину, но она сдержалась. Надо дать ему оправдаться. Это разумно, это богоугодно,
– Где ты был всё это время? – спросила она, когда они уселись за стол. Настя стояла рядом со своим дедом и не сводила с него глаз. Он на это никак не реагировал.
Лена продолжала допрос.
– Зачем подстроил свою смерть? Что, чёрт побери, происходит?!
– Не нужно приплетать сюда чёрта, дочь…
– Не нужно избегать ответа на конкретные вопросы!
– Тщ! – шикнул Букин.
– Я не избегаю, – оправдывался отец. – Я просто хочу сделать всё правильно.
– Меня устроит, если ты ответишь на каждый вопрос по порядку.
– Сейчас я прошу вас поехать со мной. По дороге я расскажу то, что могу.
– Куда ты нас повезёшь?
– В церковь.
Они взяли Тойоту. Отец сел за руль, Лена устроилась в пассажирском кресле, а Букин с Настей расположились на заднем сидении. Когда они выехали на кольцо, отец, не дожидаясь новых расспросов, заговорил:
– Всё это время я был в Москве. Я чудесным образом выжил в той катастрофе. Врачи уже констатировали смерть мозга, и я провёл почти сутки в морге, числясь среди погибших. Но Господь снова вдохнул в меня жизнь. И он сказал мне, что я должен совершить нечто важное, прежде, чем покину этот мир.
– Сказал тебе? – с недоверием переспросила Лена. – В смысле, ниспослал знак?
– Нет, – сказал отец. – Он сказал мне прямо: "Не время умирать Арсений. Дочь твоя однажды понесёт и родит мне отпрыска, который приведёт народ к истинной вере. Пришло время моего второго пришествия в мир. Откажись от всего, что тебе дорого, собери верных последователей и подготовь благодатную почву для моего божественного дитя". И я дал сей обет и исполнил его, приняв постриг, а потом, ровно через одиннадцать лет родилась Настя. Всё это время я следил за вами издалека. И когда проявились необычные способности Насти, последние сомнения отпали. Я убедился воочию, что Господь сказал мне чистую правду и воистину послал на Землю чудо.
В машине повисло неловкое молчание. Лена искренне верила в Бога; она знала, что где-то там, или может быть повсюду, есть некто или нечто, способное осознать и выразить всё, происходящее в мире.
Но согласно этой концепции выходило, что человек – слишком маленькая фигура на доске. В душе каждого из людей происходит битва размером со вселенную и Бога, но для истинного Бога эта битва – лишь часть общей картины. Лена верила, что Бог не стал бы напрямую вмешиваться в жизни людей, ведь таким вмешательством он лишил бы нас свободы воли, которая была дарована нам, чтобы самостоятельно искать пути Господни.
«Может быть папа просто повредился головой?», – думала Лена, пытаясь хоть как-то оправдать отца.
Она всё же решила не высказывать этих мыслей. Пока.
– Так что же, выходит, что Настя – это Иисус Христос в юбке? – спросил вдруг с заднего сиденья Букин, кося глаза на свою соседку.
Храни его Боже, он ненавидел неловкие паузы.
– Если не принимать во внимание твой богохульный тон, то да, всё именно так и есть. Она плод непорочного зачатия. Дщерь Божья.