Такая вот любовь
Шрифт:
– Я оставалась с ней до приезда скорой. Вы знали, что ее спальня увешана акварелями?
– Не надо было мне ее бросать, – пробормотал Джон Милтон, и вид у него был такой, словно он вот-вот рассыплется в прах.
– Рано или поздно дети должны уходить, – возразила Анджелина, одновременно соглашаясь с тем, что Джону Милтону не следовало оставлять Люси. – Вы сделали то, что полагалось. Люси это понимала. – Впрочем, уверенности в том, что Люси понимала, у нее
– Возможно, я сумел бы ей помочь, – возразил Джон Милтон.
– Парамедики считают, что все произошло мгновенно. Сердце. – Он приложил другую руку к своему сердцу. – Люси так и осталась сидеть за столом. Она ничего не успела предпринять.
Джон Милтон повернулся к Анджелине, снял руку с ее плеча, наклонился и обхватил ее своими великанскими ручищами прежде, чем она успела раскрыть ему объятья. Он будто поглотил ее, и это оказалось так приятно. Анджелина расслабилась и вдохнула запах пота и сосны.
– Всё будет хорошо, – одновременно произнесли оба.
Глава 37
Через полчаса после того как Анджелина, заехав в пустой гараж, вошла в дом и вылила в горячую ванну полбутылочки лавандового масла, она услышала, как муж громко зовет ее по имени, словно опасаясь, что ее тут нет.
Дверь ванной распахнулась.
– Анджелина? – Уилл вошел и теперь наконец увидел жену. – Вот ты где!
– Я приехала сегодня утром к Люси и нашла ее мертвой.
– О господи, мне так жаль! Сердечный приступ?
– В общем, да. Внезапная остановка сердца. По крайней мере, так считают парамедики.
– Что-нибудь нужно?..
– Я скоро спущусь.
– Не торопись, – ответил Уилл.
Услышав щелчок закрывшейся двери, она включила горячую воду и вылила в ванну остаток бутылочки.
Хотя Анджелина отмокала куда дольше обычного, клонящееся к горизонту солнце еще окрашивало небо своими ярко-оранжевыми лучами, когда она вышла из ванной и начала спускаться по лестнице. В кухне ее ждал Уилл, на столе стояли два бокала и бутылка вина. Сейчас они выйдут на веранду. Только желания посидеть там с Уиллом Анджелина не испытывала никакого, о чем всей душой сожалела.
– Выходи, – сказал Уилл, вскакивая и подавая жене куртку. – Я принесу вино.
На веранде Анджелина устроилась в своем кресле-качалке. Над горизонтом к этому времени осталось всего несколько оранжевых отблесков. Цвет покидал этот день, точно у него была какая-то другая жизнь, в которую он мог сбежать. Анджелина почувствовала, как что-то давит на нее. Она встала и сняла куртку.
– Теплее, чем я думал, – заметил Уилл. – Теплее, чем было. – Он поставил ее бокал с вином на стол и опустился в свое кресло-качалку.
Анджелина заставила себя спросить:
–
– Ездил к истоку.
– К истоку?
– Я принял правильное решение.
Анджелина взяла бокал, снова села и сделала глоток.
– В смысле?
– Я радовался, что побывал там не по работе, – кашлянув, объяснил Уилл. – Нам надо как-нибудь съездить туда на пикник.
Со вздохом Анджелина посмотрела на благостного мужчину, который качался в кресле рядом с ней, отлично понимая, что больше не может быть той, кем он желает ее видеть.
– Было тяжело? – спросил Уилл.
– Могло быть и хуже, – возразила Анджелина, надеясь уловить хоть один солнечный лучик. – Люси умерла всего несколько часов назад. Мне пришлось вышибать дверь ногой.
– Ты вышибла дверь?
– Это передвижной дом. Она алюминиевая.
– И всё же!
– А еще мне пришлось сообщать ее сыну.
– Он в порядке?
Анджелина кивнула и отхлебнула немного вина, не ощутив его вкуса.
– Ты ведь знаешь, я видела, как умирают люди. И покойников тоже видела. Хотя, думаю, никогда к этому не привыкну. – Она осушила свой бокал. – Как тихо!
Уилл встал и потянулся.
Солнце закатилось, и Анджелина отчаянно скучала по нему.
Уилл взял ее бокал.
– Налью тебе еще.
– У нас найдется текила?
– Текила? Навряд ли. Есть скотч.
Она помотала головой.
– Тогда вина.
Дверь за мужем закрылась, и Анджелина посмотрела в темноту, спустившуюся на землю. На следующей неделе ей назначат нового пациента, но готова ли она продолжать работать?
Уилл вернулся и протянул ей полный бокал.
– Что у нас на ужин?
– Понятия не имею, – ответила Анджелина. – Мне не до еды. И я устала готовить.
Уилл откашлялся и подошел к защитной сетке, глядя в сторону гор.
На веранде свет требовался нечасто, и сегодня вечером его не включали. Горы за темным силуэтом Уилла вздымались на фоне пористого из-за сетки сумрачного неба плотной темной массой.
– Я устала делать то, до чего мне нет дела, – продолжала Анджелина. – Жизнь слишком коротка.
– Согласен. – Уилл обернулся к ней. – В этом мы сходимся.
– Если ты не должен ходить на работу, я не должна готовить ужин.
Уилл подошел и сел рядом с ней.
– Мы сами заварили эту кашу.
Анджелина не сумела удержаться от улыбки. Мужнина рука лежала на подлокотнике кресла-качалки. Она накрыла ее своей ладонью, ощущая жесткие волоски и кости, выпуклости и углубления, холодную и гладкую поверхность напульсника, который он носил.
Уилл сжал ее пальцы и встал.
– Пойду посмотрю, какую еду смогу для нас откопать.