Такси Блюз

Бледнов Михаил

Парадокс, но когда Шутил был жив, они часто конфликтовали. По крайней мере, чаще других. Антитеза!

– Мы, Серый, вместе достанем этого вора. Я с человеком разговаривал. Этот чел котируется, он с северными урками работает, – сказал Макс.

– Сафрон?

– Угу, он самый.

– Чего кричит?

– Пиздец, говорит, так не делается. Получил за косяк с пацана. Не угомонился, опарыш. Дважды за одно не спрашивают. Умные поймут, а для дураков весь балаган устраивать – это достойно клоуна.

– Я с детства клоунов ненавижу. Косматые

подонки с фальшивыми носами и картонными улыбками.

– Мне сдали исполнителей, – вдруг вставил Боря.

– Кто тебе их сдал?

– Тополек, к которому нашего Савку пригвоздили.

– Ну и?

– Это Сугроб с Окулистом. Пингвины отмороженные.

– Мы сможем достать их?

– Выдержим паузу.

– Какая пауза, Борек, под молотки пидоров невыебанных.

– Месть – это блюдо, которое нужно подавать в холодном виде.

Некрас метался по комнате, как Уссурийский тигр.

– Для начала мы возьмем у них все то, что они взяли у нас, а потом и остальное.

– Не говори, Макс, загадками, – торопил Чика.

– Теперь по существу. Это перед нами Кава браваду гнул. Мол, на Волге колесит по Российской Федерации. Залупу! У него такой автопарк, мама не горюй.

– Какой? – проявил интерес Борис.

– Загибай пальцы. Мерина – три. Один в сто сороковом кузове, трехсотый и сто девяностый. И в Бэхах он, пиздобол, кричал, не разбирается. Мне Сафрон шепнул, у него 528-я – единственная в городе с подобным тюннингом. Там лайба не по-детски нафакстрочена. Поехали дальше: Бронко, Таурас, Крузак – восьмидесятка. А теперь совдепия, как не странно, Волги вроде как нет. Но две девятки, это сто пудов. Я сам видел, и та девяносто девятая, которую мы ему срезали.

Парни, крещенные в купели каменных джунглей, решили совершить блицкриг в автопарк опального авторитета.

– Куда скинем автопарк? Десять в гору, машины, пизженные у жульмана, хуй кто подпишется вцепить, – разумно предложил Некрас.

– Будем решать, отзвонимся людям в Новосиб. Тут, если что, дороги часов на пять. Если вечером отработаем, еще засветло в Сибе будем.

– Не говори гоп, Максим. Где у него гараж?

– Мерины на коттедже, там и наша девятка. На Крузаке он зажигает сам, а форды и Бэха на СТО у Лефика.

– Я думаю, надо брать Мерседесов и БМВ.

– Там видно будет, – остудил пыл Борек.

«Талант – это как похоть. Трудно утаить. Еще труднее – симулировать» (С. Довлатов).

Макс не симулировал, у него был талант. Криминальный талант. Максим Малецкий выступил в этой истории номинальным стратегом. Отзвонившись людям в Новосибирск, Макс настоял на встрече, обещая ее итог обоюдовыгодным. В центр Сибири делегировались Борек и Чика. Некрас по умыслу все того же Макса занялся наружкой за охуевшим жуликом. Отслеживал его маршрут около пяти дней. В завершение кропотливой работы Некрас приготовил отчет.

– Ничего консервативного, определенного маршрута нет. Наваливает на Крузаке, за рулем неизменный опричник Фока, мать его! Разве

что вечером, но не знаю, быть может, совпадение.

– Ну, говори, обсудим.

– С десяти до одиннадцати – пол двенадцатого они в обязалово на коттедж заезжают. Хуй знает, что он там творит, может, дозняк принимает, или, говорю же, совпадение. Но последнее мало вероятно.

– Почему? – тривиально спросил Макс.

– Жопой чую, бля буду!

– Чем ты чуешь?

– Ну, внутренний голос мне подсказывает.

– Он у тебя, что, в заднице квартируется?

– Подъебнул. Наверное, доволен собой?

– Всяко разно. Ладно, продолжай.

– Собственно все.

– А когда вечером приезжают, машину где паркуют? И как долго в хате виснут?

– Джипера у ворот бросают, если еще ехать собираются, а если все, то в гараж. Но не меньше часа дома шкуру трут, я заебался ждать.

– А ворота у него с улицы в гараж, – рассуждал вслух Максим.

– С улицы, – подтвердил Некрас.

– Если Крузак у ворот, будет еще движуха, я так катаю.

– Ну и что?

– Чего ты втыкаешь! В гараже мерины и крузак при них. Главное, не офоршмачиться.

Некрас сложил губы неровным полумесяцем и сделал вид, что прочитал замысел друга.

– Один хрен, ты ничего не понял, – расколол его Макс.

Некрас пожал плечами.

– Поясни, просвети дурака, если умный сам, – обиженно произнес он.

– Ладно, надулся, как мышь на крупу.

Соцреализм с человеческим лицом – это был Сергей Некрасов. Но он знал, что они сделают это. Они обязаны это сделать. Ради памяти Шутила.

«Легко не красть. Тем более – не убивать. Легко не вожделеть жены своего ближнего. Гораздо сложнее – не судить. Может, это и есть самое трудное в христианстве. Именно потому, что греховность тут не ощутима. Подумаешь – не суди! А между тем „не суди“ – это целая философия».

Сам Максим не терял времени так же. На то самое СТО, где мирно стояла Бэмка Кавы, он заехал на взятой у Кости Горе восьмерке, на предмет замены моторного масла.

– Я там терся весь кон. БМВ – кайфовая, не коцаная, напидарашенная, как у кота яйца. Черная, стоит и блестит, а с нее пыль халдеи сдувают. Там все фарши в ней. Я с одним разговорился. Он мне дал расклад. Еще плюс техпаспорта на все тачки, которые в боксе, в сейфе у мастера. Если мусора шмон проводят, чтобы все законно было.

– Это везде так.

– Ну и ништяк.

– А что с охраной?

– Ворота ни хуя такие, конкретные, охранник там никакой, по ходу, больше сторож с лоховской попрошайкой и баллоном газовым. Нужна тонированная на глушняк машина, или эту затонируем, – и Макс указал на восьмерку.

– Чего удумал?

– Заедем движку делать или ходовку, там решим, но ближе к концу смены. Им по любому придется оставить ее на ночь. Мы спорить и торопить не будем. В машине загасятся двое. В багажнике и на заднем сидении. Как все снимутся, этого цирика под стволы, а дальше дело техники.