Таксист. Маша

Абакумов Тимофей

На машинах, которые позволяют себе нарушать правила, он еще никогда не ездил.

Затем он решил, что постарается не смотреть в окно.

Игорь Иванович сидел молча, поглядывая на небольшой дисплей, расположенный над перегородкой водителя. На нем мигали пара лампочек и отображались какие-то цифры, значения которых он понять не мог. Единственное, что пришло ему на ум, что последний трехзначный блок – это курс в градусах.

Артем решил нарушить молчание простым вопросом, который не давал ему покоя:

– Это ведь не “пятисотый” и не “майбах”?

Зотов кивнул.

– Тогда что?

– Да попросили сделать. Это не немцы, это наши делают.

Ну, там много интересных “фишек”. Иногда нужно по работе от машины что-то особенное. Ну, тут все, что нужно, есть.

– Понимаю. Игорь Иванович, может вы меня во что-то посвятите?

– Например?

– Ну я не знаю, может какие-то запрещенные темы для господина Соболева есть.

– Ой, да брось ты! – Игорь Иванович внезапно перешел на “ты”, и Артем не понял, радоваться ему или пугаться. – Ты его только “господином Соболевым” не называй – он это ненавидит. А так он нормальный мужик!

– Понятно. – Артем не знал, что еще спросить у Зотова.

Артем все же поддался соблазну и начал изредка поглядывать в щелку. Отмечая невероятно плавный ход машины, он с удивлением обнаружил как быстро они проскочили перекресток у метро Чертановская и свернули на Балаклавский проспект. Артем уже хотел было сказать, что на Кржижановского удобнее ехать прямо, но тут же понял, что будет выглядеть идиотом: как ехать, тут знали явно лучше него.

Пробку у метро «Калужская» они объехали по “встречке”, но как могла быть в это время пуста Профсоюзная улица, особенно в районе Новых Черемушек и метро Профсоюзная, Артем понять не мог. “Разве что перекрыли”, – предположил он. “Неужели для нас?” – и усмехнулся.

Зотов, заметив этот смешок, любопытно посмотрел на Артема.

– Быстро едем, – пояснил Артем.

– А, да, это мы умеем, а как же! – Горделиво ответил Зотов.

За окном потемнело, пошел резкий наклон вниз и Артем понял что они въехали на подземный паркинг “РусОйла” на улице Кржижановского. Дорога и вправду заняла пятнадцать минут.

Место, в котором очутился Артем, меньше всего походило на обычный подземный паркинг. Окружающая обстановка напоминала холл пятизвездочного отеля, в который машины заезжают только для красоты. И становятся там на подиум. “Хотя, где ты видел машины на подиумах в отелях?” – мысленно улыбнулся Артем. “Ну, в торговых центрах – да”.

Однако по сравнению с торговым центром здесь все выглядело во много раз богаче, помпезнее.

Громилы остались в машинах, а Артем с Зотовым прошли через золоченую арку и оказались в лифте всего с тремя кнопками. Зотов не притронулся ни к одной из них, но двери закрылись и лифт устремился вверх.

– Лифт управляется оператором? – Спросил Артем.

– Конечно.

* * *

Шестой этаж выглядел чуть менее роскошно, чем парковка. Соболев не любил особой роскоши, но статус требовал: здесь всегда мог появиться (и бывал!) сам президент. Почему для своей резиденции Соболев выбрал именно шестой, а не последний этаж, откуда могла бы открываться живописная панорама близлежащего района, история умалчивала. Поговаривают, что в одном из кабинетов, когда в этом здании был еще какой-то профильный НИИ, он начинал свою карьеру. И ему на шестом этаже понравилось. Привыклось.

Длинный коридор, в котором Артем и Зотов оказались, когда лифт распахнул двери, оказался застелен мягкими коврами.

– Вот там Ольга встретит, – сказал Зотов, показав на дальний конец коридора. – Ну а я – к себе.

И направился в противоположную сторону.

Артем немного растерялся и неуверенно пошел в конец коридора.

В его конце виднелась единственная массивная дверь. Подойдя к ней, он потянул за ручку и оказался в просторной приемной, в которой стояли два массивных дубовых стола. За одним из них сидела женщина. “Наверное это и есть Ольга”, – подумал Артем. Но узнать этого он не успел. Когда до цели оставалось несколько шагов, дверь слева, рядом со столом женщины распахнулась и на пороге появился мужчина с бородой, в клетчатой рубашке с закатанными рукавами. Он слегка улыбнулся, протянул Артему свою руку. Его глаза были чисты и излучали самое настоящее дружелюбие. Артем почувствовал себя так, словно встречается с давнишним приятелем, которого он не видел много лет.

“А по телевизору он не такой…” – только и успел подумать Артем.

– Привет, – сказал Соболев, пожав руку Артема.

– Здравствуйте, Сергей Петрович. Я очень рад.

– И я. – Кивнул Соболев. – Чай? Кофе?

– Кофе, если можно.

– Проходи. – Соболев гостеприимно распахнул перед Артемом дверь кабинета.

Пройдя через двойную дверь Артем оказался в святая святых компании “РусОйл”. Кабинет босса был обставлен дорогими шкафами, в которых стояли книги, награды, кубки. Все это, конечно, выглядело очень дорого, но главное было не в этом. Здесь царил какой-то неописуемый порядок, все стояло на своих местах. Артем видел немало перфекционизма в своей жизни, но это был не перфекционизм, а нечто большее! Возникало ощущение, что сначала был составлен список всего того, что будет стоять на полках, а затем его передали самому крутому дизайнеру в мире, который изготовил всю мебель под этот список, а затем не менее мастерски все расставил на полках.

– Ух ты, как у вас тут… – Сказал Артем и запнулся. Соболев вопросительно посмотрел на него. – Ну даже не знаю, как сказать. Вот аккуратно прямо. Я такого еще не видел.

Соболев облегченно вздохнул, видимо, обрадовавшись тому, что Артем не сказал таких слов как “круто” или “роскошно”.

– И даже перфекционизмом это не назовешь, но в то же время все так идеально и продуманно, что прям… – Артем показал свой восторг, раздвинув руки в сторону всей этой красоты.

– Это все Ольга, – махнул рукой Соболев. – За порядок отвечает она.

– Наверное в душе она первоклассный дизайнер, – сказал Артем.

– Да, у нее красиво получается. Ну, прошу. Усаживайся.

Последнее слово приятно согрело Артема. Он очень любил историю про то, как Екатерина II ввела это слово в обиход, посчитав что “садитесь” звучало слишком властно, а “присаживайтесь” – словно “на краешек”.

Артем сел в мягкое кресло и нервно сжал левую руку правой. Он не знал с чего начать. Он уже было хотел открыть рот, чтобы сказать что-то вроде “Возможно вы хотите узнать что-то обо мне?”, но Соболев, словно прочтя его мысли, опередил его:

– Про тебя, Артем, я уже практически все знаю. Что-то Маша рассказала, ну а что-то пришлось узнать. Ты уж прости, но дочь у меня одна, так что… В общем, я тебе так скажу: я за вас, ребята, очень рад. Парень ты целеустремленный. Не все всегда получается, но ты вообще молодец. Правда-правда! – Сказал он с убеждением, заметив, как Артем смутился.

– Я, если честно, своим ушам не поверил, когда услышал, что произошло, когда она к тебе приехала. – Продолжил Соболев. Артем слегка покраснел. – Понимаешь, Артем, после смерти матери она очень изменилась. В меня, наверное, пошла вот этим “я все сама”. От матери ей вроде бы ничего не успело достаться.