Талли
Шрифт:
— Что будешь делать сегодня вечером, Талл? Кто будет иметь удовольствие наслаждаться твоим обществом?
— Джонни, — ответила Талли. — И его гость — звездный Боб Ньюарт.
Уже в дверях магазина Шейки обняла Талли за шею.
— С днем рождения, Талл. И не принимай все так близко к сердцу. Расслабься. Возьми себя в руки — это самое главное. Возьми себя в руки, и тогда решение, что тебе делать с твоими мужиками, придет само собой.
— Неужели? — сказала Талли, не высвобождаясь
— Талли, когда полюбишь кого-нибудь, все станет ясно. Ты будешь сомневаться в его чувствах к тебе, гадать, будет ли он тебя бить или изменять, бояться, что он окажется пьяницей или бездельником, но ты никогда не будешь сомневаться в собственных чувствах. И не станешь избегать его, как ты это сейчас делаешь. Ты преподнесешь ему себя на блюдечке и скажешь: «Вот она я».
— Шейки, я никогда никому не преподнесу себя на блюдечке.
— Когда-нибудь это случится, Мейкер, — сказала Шейки. — И ты проклянешь этот день. Ты помешана на том, чтобы контролировать свои чувства, но когда-нибудь это случится и с тобой.
Талли покачала головой и улыбнулась.
— Шейк, чья же смерть сделала тебя философом?
— Отца Джека и его дяди— ответила Шейки.
На прощание Талли спросила:
— Шейки, так, значит, ты преподнесла себя на блюде этому бродяге?
— А ты как думаешь? — ответила Шейки. — И на этом блюде очень неудобно лежать, девочка. Очень неудобно, — добавила она, прежде чем исчезнуть в глубине магазина.
В этот вечер Талли опять поехала к Святому Марку и просидела в теплой церкви, пока не наступило десять и не пришла пора ехать домой.
2
Спустя три дня Робин отправился в больницу. В столе справок он поинтересовался, можно ли ему навестить Хедду Мейкер.
— Кто вы? — спросила сестра.
— Робин Де Марко.
— Вы ее родственник?
«Нет, — подумал Робин. — Еще нет».
— Нет, — ответил он, — я друг ее дочери.
Его окинули подозрительным взглядом.
— И вы хотите навестить больную?
— Да, хочу, — кивнул Робин,
Он сел и стал ждать, когда молоденькая хорошенькая, сестра проведет его на второй этаж.
— Вы знаете, она довольно плоха, — сообщила сестра, снова окинув Робина взглядом. — И все время зовет дочь. — Сестра понизила голос. — Но, знаете, та совсем не ходит к матери. Нас всех это очень огорчает. У бедной женщины никого нет.
— Мне очень жаль, — сказал Робин. — Я поговорю с ее дочерью.
Сестра еще сильнее понизила голос, когда они вступили в белый коридор.
— А знаете, что я подслушала? — доверительно сказала она и застенчиво улыбнулась. — Доктор Рубен просил ее вернуться домой и ухаживать
— Да? Отказалась? — переспросил Робин, сдерживаясь, чтобы не повысить голос.
Сестра кивнула и придвинулась ближе.
— Они долго говорили, а потом она вылетела из его кабинета, как фурия. Ужасно разозлилась. Мы все просто не могли, поверить, понимаете? Я хочу сказать, между матерью и дочерью часто бывают недоразумения и непонимание, правда? Я со своей без конца ругаюсь, а ведь мне уже двадцать два. — Она посмотрела на Робина. — Меня зовут Черил, — и протянула ему ровную ладошку.
Он вежливо пожал ее.
— Ну, Черил, думаю, мне надо поговорить с Талли, — сказал он. — Но все же не судите ее слишком строго.
— Ну конечно, — согласилась Черил. — Вот мы и пришли. Палата двести одиннадцать. Хедда проснулась минут десять назад. Так что вы сможете с ней поговорить. Когда будете уходить, зайдите ко мне на пост. Я провожу вас к выходу, чтобы вы не заблудились.
Робин улыбнулся. Если бы у него была шляпа, он бы приподнял ее перед этой старательной юной сестричкой.
— Благодарю вас, Черил. Не сомневаюсь, что смогу найти дорогу сам. Но очень мило с вашей стороны предложить мне это, — сказал он, открывая дверь в палату Хедды.
Она лежала с закрытыми глазами. Робин никогда прежде не видел Хедду. Тысячу раз он просил Талли показать ему хотя бы фотографии, но Талли говорила, что фотографий нет. Никаких.
Дверь захлопнулась с легким стуком, и Хедда открыла глаза. Робин вежливо улыбнулся.
— Миссис Мейкер, мы с вами незнакомы. Меня зовут Робин Де Марко.,
Хедда хотела заговорить, но голос ее не слушался. Она прочистила горло.
— Вы — друг Гейл, — сказала она.
— Гейл? Нет, миссис Мейкер, не Гейл, а Талли — вашей дочери.
— Я знаю, кто такая Талли, — сообщила Хедда Мейкер.
Робин сделал шаг вперед.
— Вот, — сказал он, протягивая ей букет цветов, — я принес их вам.
Хедда мельком взглянула на цветы.
— У меа нет васы, — сказала она.
— Не беспокойтесь, медсестра принесет, — бодро пообещал Робин и положил цветы на столик радом с кроватью.
— Как вы скасали васэ имя?
— Робин, Робин Де Мар…
— Что вам нужно, Робин?
Робин сжал руки и начал потирать пальцы.
— Я пришел повидать вас, миссис Мейкер. Мне захотелось представиться вам.
Хедда не отрывала от него глаз.
— Мне очень жаль, что с вами произошло такое несчастье. Я знаю, вы страдаете, и мне захотелось прийти и сказать вам, что все будет хорошо.
Хедда молчала, не отрывая от него глаз. Робин стиснул пальцы. Ну и взгляд! Просто мороз по коже.