Там, где мы служили...
Шрифт:
На втором километре он упал первый раз. Не потому, что споткнулся — а от усталости. И это было самое страшное.
На пятом он падал через каждые сто метров и всхлипывал от злости. Но волок Билли, который даже при падениях не приходил в себя и только тяжело дышал, мотаясь за спиной русского. И норовя соскользнуть…
Болото кишело равнодушной жизнью. Эта жизнь ждала одного — когда двое упрямых людей свалятся совсем и можно будет ими заняться как следует…
Билли очнулся и пошёл
— Завтра я тебя вытащу, — побещал он Билли. — Завтра дойдём до озера. Дойдём…
…Поспать не удалось. Среди ночи Билли понёс несусветную чушь, разбудил Витьку и бредил практически до утра — звал отца и мать, разговаривал с погибшими товарищами, постоянно пытался начать какой-то доклад и сам себя обрывал… С рассветом Витька поволок его дальше. Хотелось спать. Хотелось жрать. Хотелось бросить Билли и ещё утопить его поглубже, потому что без него идти будет — просто роскошно-легко! Тот, придя в себя, сколько-то шёл сам, потом свалился. Витька его поволок, Билли начал монотонно просить Витьку его оставить. Витька вслух снова и снова обещал ему как раз это самое — и волок. Волок. Волок…
До вечера край болота так и не появился. У англичанина снова начался приступ, и снова пришлось остановиться. Витька боялся, что у того не выдержит сердце. Это было бы обидней всего. Ещё пугала мысль, что без Билли он спутал дорогу и идёт сейчас не к озеру, а вглубь болот. Нет, слишком страшно…
… - Сегодня выйдем, — побещал он утром, взваливая Билли на плечи. — Есть хочешь?
— Пить… — еле слышно сказал Билли. Он больше не просил его бросить — просто висел за спиной и иногда стонал. — Воды… чистой… пожалуйста-а-а…
…И снова — шаг, шаг, шаг. По колено в грязи. По пояс в грязи. По скользким корням. Собственное дыхание хрипело где-то в груди, как в пустой, гулкой трубе, то и дело носом начинала идти кровь.
Витька продолжал тащиться ещё метров двести уже после того, как вышел из болота. Только когда озёрная вода коснулась ног — он остановился, покачиваясь, недоумённо посмотрел вперёд на зеленоватые мелкие волны — и сел на песчаный берег, выдохнув:
— Пришли.
8
Малярия — странная болезнь. Она запросто может за три дня укокошить крепкого человека. И в то же время — сразу отпускает, стоит только выбраться из заражённого района. Пока Витька шастал вдоль берега (не очень даже далеко), Билли пришёл в себя почти совершено и сидел на песке, когда русский вернулся. Выглядел он страшненько, что и говорить, но
— Видишь — живой…
— Ну и отлично, — весело сказал Витька, бросая на песок охапку хвороста и связку… мышей. Правда — крупных, с котёнка… — А я тут похотился… — пояснил он, снимая с шеи медальон. — Там нор — до чёртовой матери… я и надёргал. И ещё ловушку там поставил на тропинке… кто-нибудь попадётся. Утром проверим, перед уходом…
— Вик, — перебил его Билли и протянул руку. — Виктор…
— Ой, вот только про это не надо! — Витька сморщился, продёргивая струну по деревяшке. — Я же без тебя тут заблужусь… вот и не бросил…
Билли тихо засмеялся и кивнул:
— Ладно, пусть так.
К вечеру Билли оправился совсем и принял участие в соружении убежища на ночь — на поваленный ствол дерева они положили густо сухие палки, а их засыпали травой и листьями. Получился длинный узкий шалаш, в который они и заползли с разных концов, голова в голове.
— Веришь, нет, — прошептал Витька, — был момент, когда я думал — ты умер.
— Я тоже, — серьёзно согласился Билли. — Да я бы и правда сдох, если бы не ты. И уже давно.
— Завтра пойдём дальше?
— Да, вдоль берега и очень осторожно… Вик, нам очень надо дойти. Нам просто необходимо дойти, — в его голосе была сейчас злость, резкая и острая, как клинок. — Я не могу умереть сейчас.
— Из-за того, что ты мне сказал? — Витька чуть пошевелился, устраиваясь удобней.
— Да. Из-за этого, — ответил Билли. — Это очень важно. Я не могу тебе ничего рассказать, я и так рассказал лишнее… потому что думал, что умру.
— Я и не прошу мне ничего рассказывать, — Витька не был обижен. Он скорей завидовал Билли: получается, что он правда работает на спецслужбу! Интересно, его отец-то об этом знает? — И мы дойдём. Я точно тебе говорю. А теперь давай спать.
— Спокойной ночи.
— Что?… А. Спокойной ночи.
Двое суток они шли по берегу озера. К счастью, оба неплохо умели охотиться без оружия… Вечером первого дня Билли едва не задушила большая серая змея, прятавшаяся на древесных ветвях. Утром следующего дня Витька чуть не утонул в зыбучем песке. В общем, идти было нескучно — хорошо ещё, что лето полностью вступило в свои права и было тепло, даже жарко-душновато.
К полудню третьего дня они выбрались к оконечности озера.
— Всё, — Билли присел на корягу, поерошил волосы. — Дальше места открытые. Миль двадцать. Проскочим за темноту?
— Конечно, — уверенно ответил Витька. — Столько прошли, а теперь что — влететь опять?
Билли кивнул. Повёл плечами. Признался:
— Чувствую себя голым.
— А я думал — на тебе парадная форма… — Витька иронично окинул его взглядом.
— Ты не понял. Без оружия… и вообще…
— А раньше-то что?