Танцоры в конце времени
Шрифт:
– Где мы оставили штуку, на которой прибыли?
– инспектор Спрингер снял шляпу и вытер ее изнутри платком. Он посмотрел вопросительно на Герцога Королев.
– Внимание специальный констебль!
– его усмешка была фальшивой и ужасной.
– Где летающая машина?
Некоторое мгновение Герцог Королев был настолько озадачен манерами инспектора, что просто смотрел на него.
– Воздушный корабль, хо-хо-хо, который принес нас сюда!
– инспектор Спрингер вернул на место свою шляпу и быстро сглотнул два или три раза. Герцог
– Вон там, я думаю, - он медленно развернулся, покачивая своей дубинкой (ставшей коричневой).
– Или в этом направлении!
– Проклятье!
– сказал инспектор с отвращением.
– Мибикс?
– произнес рассеянно капитан Мабберс, как будто думая о чем-то другом.
Земля издала стонущий звук и содрогнулась.
– Гарольд!
– Миссис Ундервуд дернула Джерека за рукав. Он заметил что белая ткань его костюма стала пятнисто-зеленой. Вы должны найти его, мистер Корнелиан.
Когда Джерек и Амелия побежали назад, туда, где они оставили ее мужа, инспектор Спрингер так же кинулся за ними рысцой, потом его люди, неся между собой ворчащих, но не сопротивляющихся Латов, а за ними следовал Герцог Королев, немного повеселевший от перспективы действий. Действия, события, были его жизнью, без них он увядал.
На бегу Джерек и Амелия слышали пронзительный звук свистка Герцога, и его голос, кричащий:
– Эй! Эге-гей.
От земли доносились шепчущие звуки при каждом сделанном шаге. Что-то горячее и органическое запульсировало казалось, в одном месте под их ногами. Они достигли площадки из гниющего металла. Сквозь сумрак можно было различить Гарольда Ундервуда, все еще погруженного в беседу со своим другом. Он поднял голову.
– Ха!
– тон его был добрее.
– Так, вы все здесь. Это говорит кое-о-чем, не правда ли, в нашем низменном мире?
– по всей видимости, собеседник не произвел глубокого впечатления на его убеждения.
Равнина судорожно вздохнула, подалась и стала ямой в милю шириной.
– Я думаю, нам лучше сделать новый аэрокар, - сказал Герцог Королев, резко останавливаясь.
Гарольд Ундервуд подошел к краю ямы и заглянул вниз. Он? почесал соломенного цвета волосы, нарушив пробор…
– Итак, по крайней мере, имеется еще один уровень, - задумчиво произнес он.
– Полагаю это к лучшему, - он не сделал попыток к сопротивлению, когда жена мягко оттащила его назад.
Герцог Королев крутил все свои кольца власти.
– Наши кольца не работают в самом городе?
– спросил он у Джерека.
– Я не помню.
За их спинами молча взорвалось здание. Они смотрели как обломки пыли плыли над их головами. Джерек заметил что кожа у них всех теперь имела пятнистый, мерцающий оттенок цвета жемчуга. Он пододвинулся ближе к Амелии, все еще вцепившись в своего мужа, единственного из их компании, выглядевшего спокойным. Они по шли прочь от ямы, огибая город.
– Редкий случай, когда энергии города не хватает, - сказал
– Кому могла понадобиться такая мощность?
– Значит вы знаете, что является причиной такого беспорядка?
Нет. Нет, кто может сказать? Вы должны связаться с центральным философским отделом, хотя я думаю, что я - все что от него осталось. Если я только не составляю его целиком. Кто скажет, что является частью, а что - целым? И если целое содержится в каждой части или часть в целом, или целое и часть различны, не в терминах размера или емкости, а в существенных свойствах…
Сожалея о своей невежливости, Джерек продолжал путь мимо камня.
Было бы чудесно обсудить эти вопросы - сказал он, - но мои друзья…
– Круг - это круг, - сказал Гарольд Ундервуд.
– Мы без сомнения, вернемся назад. Прощайте, пока - бормоча про себя, он позволил Джереку и Амелии увести себя.
– Несомненно, несомненно. Природа реальности такова, что ничто не может, по определению, быть нереальным, если оно существует, а так как все может существовать, если его можно представить, тогда все, о чем мы говорим, как о нереальном, следовательно реально…
– Его аргументы довольно слабые, - сказал негромко Гарольд Ундервуд, как бы извиняясь.
– Я не верю, что оно имеет то значение, о котором заявляет. Ладно. Кто мог бы поверить, что Данте-католик, оказался таким точным, в конце концов!
– Он улыбнулся им.
– Но теперь я полагаю мы можем забыть эти сектантские развлечения. Проклятия, определенно, расширяют кругозор!
Миссис Ундервуд судорожно вздохнула.
– Что это за штука, Гарольд?
Он просиял.
– Что-то живое, возможно, животное перебежало им путь и скрылось в недрах города.
– Мы на краю, - сказал Герцог Королев.
– Хотя ничего, кроме черноты, дальше не существует. Неисправность силового экрана?
– Нет, - сказал Джерек, который находился впереди него.
– Город все еще испускает немного света. Я могу видеть, но там только пустыня.
– Там нет солнца, - всмотрелась вперед Амелия.
– Нет звезд.
– Планета мертва? Вы это имеете в виду?
– присоединился к ним Герцог Королев.
– Да, там пустыня. Что стало с нашими друзьями?
– Полагаю, слишком поздно говорить, что я, конечно, прощаю тебе все, Амелия, - сказал вдруг Гарольд Ундервуд.
– Что, Гарольд?
– Это не имеет значения теперь. Ты была, конечно, любовницей этого человека. Ты совершила измену. Вот почему вы оба здесь.
С некоторой неохотой Амелия оторвала взгляд от безжизненного пейзажа. Она нахмурилась.
– Я был прав, не так ли?
Ошеломленная, она переводила взгляд от Джерека Корнелиана к Гарольду Ундервуду и обратно. На губах Джерека появилась удивленная полуулыбка. Она сделала беспомощный жест.
– Гарольд, разве сейчас время?…
– Она любит меня, - сказал Джерек.