Танец на закате
Шрифт:
Но она не догадалась, а взяла его за руки и потянула к двери.
– Пойдем кушать, Куку. Я помираю от голода.
Они спустились в ресторан и сели за тот же столик, что и вчера.
– Кстати, как там поживают наши бритоголовые красавчики? – как бы между прочим спросила она, открывая меню.
– Караулят нас и ждут второй половины своих денег, – ответил Энди.
– А если Пьер вообще не приедет? Что они будут делать?
– Обидятся на него и разойдутся. Или попытаются найти его и забрать обещанные деньги. Их интерес во всей этой затее сводится
– Да-а. А все-таки их вожак – неплохой мужик. Душа еще живая. Чувствует, что неправ, но ничего не может поделать. Жаль его, всю жизнь пропахал на Королевскую армию, а теперь вынужден заниматься разбоем. Откуда у них, интересно, оружие? – Она отложила меню и поманила рукой официанта.
– Не знаю. Думаю, что у вожака остались связи с армией. Как-то нелегально покупает.
– А как ты думаешь, он клюнет на мое предложение?
– Думаю, не клюнет. Он – человек чести. Надежный наемник.
– А я все же хотела бы попробовать. Уверена, что работают они за гроши. Предложу им тысяч двадцать, например…
В это время к их столику подошел официант, и они принялись заказывать еду. И опять этой еды были горы. И как только официант отошел, они возобновили свой разговор.
– Попробуй, хотя думаю, что он отклонит предложение. Давай лучше продумаем очередной план побега. – Он положил локти на стол и придвинулся к ней. – У меня даже есть идея.
Она заинтересовалась. Ее глаза нетерпеливо заблестели и впились в него.
– Давай найдем место в отеле и спрячемся. Они подумают, что мы сбежали, и бросятся нас искать. А мы в это время спокойно выйдем через входную дверь и укатим на моем байке. Пока, друзья! – выложил он и застыл, ожидая ее реакции.
– Блестящая идея. Ты – гений, Куку. Только они ведь тоже не дураки, могут кого-то оставить охранять вход.
– Их всего-то восемь человек. Сегодня они все отправились нас ловить. У отеля никого не оставили…
– Потому что нас засекли. – Она задумалась. – Но все же попробовать стоит… – На ее лбу внезапно появилась тревожная складочка. – А если Пьер заявится сейчас? Что будем делать?
Энди как-то о Пьере совсем забыл. А теперь, когда она напомнила, почувствовал, как у него зачесались кулаки. И он вдруг понял, что выяснять что-то с Пьером ему совсем не хочется. Ему хочется просто заехать Пьеру кулаком в нос. А потом в глаз. И все.
– Пусть заявится, – только и смог сказать он и принялся нервно барабанить пальцами по столу. – Пусть заявится…
Она накрыла его пальцы ладошкой.
– Куку, ты так нервничаешь из-за меня, – сказала она тихо. – Еще никто, кроме моих родителей, так не беспокоился за мою глупую жизнь. Ты так близко принимаешь к сердцу чужую беду…
– Это не чужая беда, Русалка. Твоя беда – моя беда, таков мой принцип. Ты – женщина. А женщины, когда они молодые и особенно такие красивые, как ты, часто совершают ошибки. По неопытности и наивности.
– Дура я, одним словом. Но я исправлюсь. Обещаю. Я никогда-никогда больше не влюблюсь в подонка! Я буду мудрой теперь. Буду проверять
– Так позвони им, Русалка!
– Хорошо бы, только я не помню их телефонов. Они остались в моем мобильнике, который этот гад у меня забрал. Кстати, и Одиль тоже наверняка с ума сходит, волнуется. Одиль – моя лучшая подруга. И она меня предупреждала, чтобы я не связывалась с Пьером. – Она вдруг усмехнулась. – Эх, Одиль, знала бы ты…
– Мудрая у тебя подруга. А ты даже своего домашнего телефона не помнишь? – удивился Энди.
– Не помню. Пока я странствовала, нам поменяли номер.
– Понятно. Но его можно узнать через справочное во Французском Посольстве.
– До которого нужно еще как-то добраться.
– Доберемся, – уверенно сказал он.
Их еда уже давно стояла на столе, но они только сейчас заметили ее. И остывать ей дальше не позволили.
– Между прочим, нам не помешает кое-что съестное прихватить с собой, если нам придется скрываться, – сказала она, как только проглотила первую ложку овощного супа.
– Лепешки. Возьмем с собой только лепешки и воду. Продержимся на них, – ответил он. – Главное, найти место, где спрятаться.
– Крыша. Давай обследуем крышу.
Пообедав, они так и сделали. С их третьего и последнего этажа наверх вела лестница. Они поднялись по ней и обнаружили на крыше маленькое кафе под зонтиками, которое не работало. Остальное пространство крыши было свободным.
Вид с крыши на окрестности был просто ошеломляющим. По узкому неглубокому ущелью струилась проворная горная речка. Вокруг виднелись поля, роща, в которой они сегодня утром скрывались от погони, дорога на той стороне реки, деревня неподалеку, а вдалеке на холмах – окрестности Покхары. А еще дальше, укрываясь облаками, толпилась гряда гор – ослепительно белых, похожих на изысканные складки гигантской драпировки.
– Как здесь здорово, Куку! Посмотри, как красиво!
Ее глаза, которые были синее неба над их головами, заискрились от радости, и она принялась, как ребенок, носиться по крыше, размахивая руками.
– А все же у нас с тобой роскошная тюрьма, Куку! Я бы осталась здесь навсегда! Теперь я понимаю, почему ты живешь в Непале. Ты просто влюбился в эту красоту.
Энди уселся за один из столиков под зонтиком и молча ждал, пока у нее пройдет приступ эйфории.
Да, он согласен с ней, он влюблен в эту красоту, в эти горы и летящие вдаль просторы… Но почему-то с сегодняшнего утра все эти красоты утратили для него былое очарование. С сегодняшнего утра в его душу закралось подозрение, что ему этого мало. Что для полного счастья ему нужно… невозможное.