Танец над вечностью
Шрифт:
— Шмеля берите, берите Шмеля!
Я оттолкнул тощего спутника неведомой Фисы, необъятной, как любовь к отечеству, подскочил к женщине и сорвал с нее пеструю накидку и шляпку с перьями. Рыбонька завизжала. Тут же образовалась толчея и давка. Я уже пер напролом, прижимая к груди украденные сокровища, да простит меня Единый и Фисонька. Кто-то давил мне в спину и дышал в ухо, но я упрямо рассекал людское море, двигаясь к ратуше.
Не успел Велька вытаскать офицера наружу, как я нахлобучил на Матия шляпу, накинул ему на плечи яркую тряпку и потащил его прочь. Велька
Единый видит, я был так зол, что чуть в кровь не расквасил морду сыскарю. Людской поток вынес нас в какой-то тупичок с садиком меж двух домов, где я прижал Матия к стенке и орал на него:
— Вы что творите! Жить надоело?!?
— Пушистик! — нагло ухмыльнулся мне в лицо офицер, и это стало последней каплей.
Я врезал ему в челюсть и рявкнул:
— Еще раз назовете пушистиком, сломаю нос!
Матий утер кровь из разбитой губы и вытаращился на меня изумленно, присвистнув:
— Ну ты пу… Ну ты даешь…
— Вы идиот? Что это за выходки? Зачем вы влезли на ратушу? Дразнить имперцев?
— Подрывную работу провожу, — помрачнел офицер. — Помощи ждать неоткуда. Ихтинборк еще утром взяли, голубиная почта донесла…
Мы сидели на набережной, на каменных ступенях, о которые разбивались вялые волны. Офицер уплетал купленные у уличного торговца пирожки с мясом, а я рассеяно наблюдал за стайкой мальчишек, которые беззаботно запускали плоские камешки в водную гладь Дымная. Велька, не привыкший болтаться без дела, соорудил рыбный самолов и забрасывал его в реку, шикая на мальчишек.
— На императора сегодня ночью было совершено покушение, — будничным тоном сообщил я.
Офицер поперхнулся и закашлялся. Я легонько похлопал его по спине.
— Ёжик шишканутый!.. Пуш… То есть ты это… тьфу!.. Предупреждал бы! Откуда узнал?
— У меня свои источники. И не перебивайте меня, пожалуйста. Я знаю, что советник поручил Хриз устранить императора. Не спорьте! — осадил я открывшего рот Матия. — Но она не успела до него добраться. В дело вмешалась третья сила. Главарь Вырезателей. Тот самый, с пробитым глазом, которого вы видели во время нападения банды на Соляной замок. А в братской могиле возле поместья Седвига был похоронен его брат-близнец.
— Но… эээ…
— Жуйте лучше, — запихнул я огрызок пирожка в открытый рот офицеру. — Колдуна зовут Олаф Борн. Откуда знаю? Столкнулся с ним сегодня в ордене когниматов. Ублюдок ходит в личных денщиках генерала Рудольфа Вальцкерта. Угадайте, на что генерал требовал деньги у ордена? Нет, лучше молчите. Я сам скажу. На постройку имперского хронометра. Где, спросите вы? В жизни не угадаете. В Соляном замке! Имперцев не смущает, что замок им не принадлежит, это же такая мелочь!.. Дожевывайте, а потом рассказывайте мне все, что вам известно о Клаусе Цукеркандле, новом главе Тайного корпуса.
После разговора с отцом Васуарием я мысленно вознес молитву Единому за здравие воеводы Дюргера, который переубедил меня оставить вард на охране замка. Захватить его силой у имперцев
Мясной аромат раздразнил обоняние, и я вспомнил, что со вчерашнего дня ничего не ел. В животе позорно заурчало. На балу я ни к чему не притронулся, опасаясь подвоха от Хриз, а потом уже стало не до этого. Господи, казалось, что маскарад был не вчера, а в другой жизни! Рыбальски, как живой, в наряде золотого нарцисса стоял перед глазами, счастливо улыбаясь и с гордостью глядя на своих детей… Я забрал сверток у торопливо жующего офицера и вытряхнул оттуда последний, истекающий маслом пирожок, мрачно откусив от него сразу половину.
— Ты, получается, с мухоморкой виделся?.. Откуда знаешь о Цукеркандле? Его кстати назначили в обход Вальцкерта! Н-да, неудачненько получилось… Олаф Борн?.. А покушение-то чем закончилось, а? Титька тараканья, да хватит жрать! Отвечай уже!
— Это вы жрете и не отвечаете на мои вопросы. А я кушаю.
— Клаус Цукеркандль — темная лошадка. Известно, что император ему всецело доверял. Не из благородных. Считался при дворе выскочкой, хитрой и ловкой выскочкой.
— Я спрошу иначе. Цукеркандлю было выгодно убийство императора? Он мог стоять за покушением?
— Скорее нет, чем да. Он ставленник Его Величества. Если бы того убили, то Цукеркандль получил бы пинка под зад, это в лучшем случае. А мог бы и головы лишиться… У матери-императрицы нрав крутой. Так что с императором? Жив он или нет?
— Он ранен, — уклончиво ответил я и задумался. — Покушение подгадали специально под захват Виндена. Если б оно удалось, то вину б свалили на вымышленных винденских заговорщиков, что дало бы формальные основания развязать полномасштабную войну. Но тогда получается, что это было идеей не императора, а того, кто метит на его трон. Знал ли Фердинанд Второй, что его генерал взял на службу колдуна? Знал ли о планах Часового корпуса? Знал ли о том, что корпус пытается построить ту самую Искру, из легенды? Если предположить, что не знал, то он может стать союзником Святого Престола в борьбе с колдовским безумием. Хотя как он мог не знать?!? Куда Цукеркандль мог увезти раненного императора? Понимая, что во дворце небезопасно?
Офицер пожал плечами и задумался. Его конопатая, хитрая и вечно улыбающаяся физиономия осунулась, на лбу пролегли морщинки. А у меня челюсти сводило от голодной слюны. Несчастный, проглоченный впопыхах пирожок казался крошкой, упавшей в бездонный желудок.
— Если б ты, пуши… эмм… если б ты, Кысеныш, все мне рассказал для начала… Например, что задумала твоя мухоморка? Ведь она наверняка…
— Да не знаю я! — тоскливо оборвал я сыскаря. — Ускользнула она от меня. И затеяла свою игру. Дура! Ведь попадется имперцам!