Тайна Бутлегера, или Операция «Ноктюрн»
Шрифт:
Уэйн покачал головой, скрипнув зубами.
– Какие-то сволочи в Канаде печатают в газете имена наших агентов. Имя, фамилию, адрес и фотографию. До сих пор они… Это мог быть кто угодно: «Черная пантера», или какой-нибудь озлобленный ветеран, или сумасшедший студент, или наркоман. Безумие!
– Да, Уэйн. Но почему в Риме?
– В Ливане бардак. В Мадриде все еще полно фашистов. В Лиссабоне неспокойные полковники. Вена больше не устраивает русских. Вы слышали о Волкове?
– О Волкове?
– Крупный чин в КГБ,
Танкреди хотел было что-то ответить, но Меддокс опередил его:
– Странно. Один из наших сотрудников погиб в Афинах. Один из их работников – в Вене. Другие места исключаются по разным причинам, можно сказать, что выбор намеренно ориентирован на Рим.
– Намеренно ориентирован на Рим? – удивился Танкреди, явно растерявшись. – Кому и зачем это нужно?
– Тому, кто хочет сорвать обмен, – холодно ответил Меддокс.
– Это что же, маневр КГБ? – Танкреди встревожился.
– Уэйн считает, что нет, – пояснил Меддокс, с ехидством глядя на Уэйна. – Он очень ратует за Рим. Ведь здесь командует он…
Уэйн изменился в лице. Он поднялся и с возмущением потребовал у Меддокса:
– Обращайся ко мне «мистер Уэйн», ясно, парень?
Меддокс побледнел.
– Да, мистер Уэйн.
Уэйн рывком сбросил на пол бумаги, лежавшие перед Меддоксом.
– Здесь мы не в посольстве. Говори, только когда тебя спрашивают. Ты хорошо это понял?
– Да, мистер Уэйн.
Уэйн испепелил его взглядом и обратился к Танкреди:
– Мне кажется, что все мы… – Он обвел взглядом присутствующих. – Мне кажется, что всем тут ясно – КГБ не собирается подкладывать нам свинью. Они очень дорожат своим человеком, как, впрочем, и мы нашим. И во всех других случаях обмена они вели себя вполне корректно.
– Короче, кого же нам опасаться? – спросил Танкреди.
– Итальянское правительство я бы исключил… – с явной иронией заметил Уэйн. – Кстати, кто-нибудь знает, что вы здесь?
Танкреди сделал отрицательный жест.
– Даже ваше министерское начальство?
– Я должен его информировать?
– Лучше обойтись без этого, пока во всяком случае. Наше сотрудничество в таком виде, как сейчас, идеально.
– Но я должен буду все же объяснить…
– Не беспокойтесь… Обратимся за некоторой помощью к итальянской службе безопасности и посоветуем, чтобы именно вам поручили это дело.
Полковник нисколько не был польщен. Он охотно предоставил бы все это кому-нибудь другому. Беда заключалась в том, что среди всех своих коллег только он хорошо говорил по-английски. И теперь он уже ничего не мог поделать. Он открыл папку и достал какое-то досье.
– За кем нужно установить наблюдение?
– За китайцами, естественно, – ответил Уэйн. – Они просто из себя выходят, когда узнают о нашем сотрудничестве с русскими. Если обмен не состоится
Танкреди пожал плечами и передал Уэйну одно из своих досье:
– Вот список персонала китайского посольства. Рекомендую проверить имена, подчеркнутые красным… Даже если я лично сильно сомневаюсь в каком-либо вмешательстве китайцев.
– Это надлежит решать мне.
Танкреди протянул Уэйну другие досье. Американец прочел вслух заголовки:
– Югославы. Румыны. А, англичане! Это важно.
– Англичане? – с удивлением спросил Танкреди. Казалось, он что-то не понял. – Почему англичане?
Из окна гостиной вдали за деревьями был виден ярко-красный закат. Контатти обернулся к Мериден с печальной улыбкой:
– К несчастью, мисс Ванниш, русский разведчик, которого американские друзья возвращают Москве, наш соотечественник. И к тому же очень известный. Вы слышали, конечно, о Рудольфе Форсте?
Женщина, похоже, очень удивилась:
– Вы имеете в виду ученого?
Контатти кивнул:
– К сожалению, он еще и советский гражданин. Мы узнали об этом с прискорбным опозданием, восемь месяцев тому назад, когда ЦРУ наконец арестовало его в Детройте на одном международном научном конгрессе.
– Рудольф Форст – русский?! Но это же абсурд!
– Жена и дети – англичане. Профессор Кембриджа. Советник правительства по вопросам энергетической политики… Когда с одобрения вашего друга Уэйна он прибудет в Москву, среди многих интересных вещей, какие он сообщит своим начальникам из КГБ, самые интересные будут касаться кое-каких наших программ в области энергетики, которые из скромности мы никому не хотели бы открывать.
– А если он уже сделал это?
– Нет, это исключено. Видите ли, мисс Ванниш, Форст отправился в Детройт в обществе одного нашего министра, человека легкомысленного и неосторожного… Именно от него Форст получил тогда весьма любопытную информацию, которую, я уверен, он скрыл от ЦРУ, надеясь рано или поздно передать ее КГБ.
– Теперь, кажется, понимаю. Форста взяли американцы, но то, что ему известно, может нанести ущерб нам, англичанам.
– Совершенно верно. Естественно, мы предприняли ряд официальных шагов в Вашингтоне, заставив вмешаться даже министра обороны, чтобы предотвратить этот губительный обмен… Но американцы во что бы то ни стало хотят получить человека, которого захватила Москва. Это Фрэнки Хаген, отличный разведчик. – Он с огорчением покачал головой. – Мы перестали контролировать ситуацию, мы беспомощны. Даже наши друзья больше не защищают наши интересы. Мы сегодня вроде Албании, Дании… Пешки… Через нас переступают, нас предают, нами жертвуют… Вашингтон обращается с нами как Москва со своими союзниками.