Тайна «Голубого поезда»
Шрифт:
— Интересно, — тихо пробормотал Пуаро, задумчиво обозревая потолок.
Ван Альдин бросил на него быстрый взгляд и продолжал:
— Я сказал ей, что при данных обстоятельствах безумно встречаться с графом, и думал, что она согласилась со мной.
Следователь деликатно кашлянул.
— Но согласно этому письму… — начал он и умолк.
Ван Альдин стиснул зубы.
— Знаю. Бесполезно говорить намеками. Как это ни печально, следует смотреть правде в глаза и признать, что Рут собиралась встретиться в Париже с графом де ла Рош. После моего с ней разговора она, должно быть, написала графу письмо с предложением изменить
— Орские острова, — задумчиво произнес комиссар. — Это как раз напротив Йерских. Да, это действительно отдаленное место.
Ван Альдин кивнул.
— О боже! — горько воскликнул он. — Как Рут могла совершить подобную глупость? Как могла поверить в эту болтовню о книге, которую он якобы пишет? А ведь он, должно быть, охотился за рубинами с самого начала.
— Есть несколько знаменитых рубинов, — вставил Пуаро, — которые принадлежали русской царской фамилии. Они уникальны и оцениваются в сказочную сумму. Были слухи, что недавно они попали в руки некоего американца. Вправе ли мы заключить, месье, что этот американец — вы?
— Да, — согласился Ван Альдин. — Я приобрел их в Париже дней десять назад.
— Простите, месье, а когда вы начали переговоры об этой покупке?
— Примерно два месяца тому назад. А что?
— О таких вещах быстро становится известно, — заметил Пуаро, — а на драгоценности, подобные этим, всегда найдутся охотники.
Лицо Ван Альдина исказилось от боли.
— Я вдруг вспомнил, — отрывисто произнес он, — что когда подарил эти камни своей дочери, пошутил. Я просил ее не брать драгоценностей с собой на Ривьеру, поскольку не хотел, чтобы из-за них ее ограбили или убили. Бог мой! Разве мог я подумать, что эта шутка обернется правдой!
В комнате повисло сочувственное молчание, нарушенное деловым голосом Пуаро.
— Давайте приведем в порядок все факты, которыми мы располагаем на данный момент. Согласно нашей нынешней гипотезе, они складываются следующим образом: граф де ла Рош узнает о том, что вы купили эти драгоценности. Под невинным предлогом он убеждает мадам Кеттеринг взять их с собой. В таком случае именно графа видела Мэйсон в Париже.
Остальные кивнули в знак согласия.
— Мадам удивлена, увидев его, но быстро схватывает ситуацию. Оставляет Мэйсон в Париже и заказывает в купе корзинку с ужином. По словам проводника, он приготовил постель в купе мадам, но в другое купе не заходил и не мог видеть, есть ли там кто-нибудь. Так что графу было где спрятаться. Никто, кроме мадам, не знал о его присутствии в поезде. Он был так осторожен, что горничная не видела его лица, успев только заметить, что это высокий темноволосый мужчина. Все это крайне неопределенно. Он и мадам в купе одни, вагон погружен в сон. Она считает графа своим возлюбленным, поэтому вряд ли будет сопротивляться или кричать.
Пуаро повернулся к Ван Альдину.
— Смерть, месье, должно быть, наступила почти мгновенно. Мы это быстро установим. Граф берет шкатулку с драгоценностями. Вскоре поезд прибывает в Лион и…
Месье Карреж одобрительно кивнул.
— Совершенно верно. Ему легко было незамеченным сойти с поезда и сесть на другой поезд до Парижа или куда-нибудь еще. По-видимому, он был уверен, что преступление будет рассматриваться как обычное железнодорожное ограбление. Так оно и вышло бы, если бы в сумочке мадам мы не обнаружили его письмо.
— С его стороны было оплошностью
— Несомненно, он думал, что мадам уничтожила письмо. Простите, месье, но с ее стороны было величайшей глупостью хранить его у себя.
— И все же, — пробормотал Пуаро, — это была глупость, которую граф обязан был предвидеть.
— Вы имеете в виду…
— Мы все пришли к единому мнению, что граф де ла Рош знает женщин au fond [21] . Как же случилось, что такой знаток женской природы, как он, не мог предвидеть, что мадам сохранит его письмо?
21
основательно.
— Да… да, — с сомнением произнес следователь. — В этом что-то есть, но в такой момент, сами понимаете, человек не всегда себе хозяин. У преступников тоже есть нервы. Если бы они никогда не теряли голову, — добавил он с чувством, — и владели собой, как бы мы их ловили?
Пуаро улыбнулся про себя.
— Случай мне представляется ясным, — продолжал месье Карреж, — но доказать его будет сложно. Граф умеет выкручиваться и, если горничная его не опознает…
— Что весьма вероятно, — вставил Пуаро.
— Да… — следователь потер подбородок. — Это будет сложно.
— Если граф действительно совершил это преступление… — начал Пуаро.
Месье Кос прервал его.
— Если? Вы говорите — если?
— Да, месье комиссар, я говорю — если.
Комиссар подозрительно взглянул на него.
— Вы правы, — произнес он наконец. — Мы слишком торопимся. У графа может оказаться алиби, и тогда мы будем выглядеть дураками.
— A, a par exemple [22] как раз не имеет значения, — заметил Пуаро. — Если он совершил это убийство, то, естественно, у него будет алиби. Такой опытный человек, как граф, не забудет об этом позаботиться. Нет, я сказал «если» совсем по другой причине.
22
это в данном случае
— По какой же?
Пуаро выразительно покачал пальцем.
— Психология.
— Что? — переспросил комиссар.
— Вы не учитываете психологию. Граф де ла Рош — мошенник? Да. Авантюрист? Да. Обманывает женщин? Да. Намеревался украсть драгоценности мадам? Снова да. Но способен ли он пойти на убийство? Я говорю — нет! Такой человек, как граф, всегда трус. Он никогда не пойдет на риск. Он будет играть осторожно, бесчестно, вести, как говорят англичане, «подлую игру», но на убийство не пойдет. Нет, тысячу раз нет.
Пуаро недовольно покачал головой.
Следователь, однако, не собирался уступать.
— Всегда наступает день, когда такие осторожные господа теряют голову и заходят слишком далеко, — глубокомысленно заметил он. — Несомненно, так произошло и в данном случае. Не хочу спорить с вами, месье Пуаро, но…
— Это было всего-навсего мое личное мнение, — поспешил успокоить его Пуаро. — Дело ведете вы и можете поступать так, как считаете нужным.
— Я уже пришел к выводу, что необходимо задержать графа де ла Рош, — заметил месье Карреж. — Вы согласны со мной, месье комиссар?