Тайна старинного саквояжа

Хараборкина Ольга

— Со мной будет тетушка Джесс, — как можно уверенней произнесла Хизер. Девушка удивилась тому, с какой легкостью с ее губ сорвались эти слова. Мисс Хукридж никогда прежде не увлекалась ложью, считая, что она нарушает Равновесие, как в мире, так и в душе. Но сегодня ей пришлось переступить через свои принципы, она находилась в смертельной опасности.

— Передай ей от меня слова искренней признательности за заботу о тебе, — мисс Хукридж с трудом удержалась от восклицания. Не только она увлекалась ложью, от миссис Бейли шла волна неприязни,

которая воспринималась как нечто липкое и гнилое. Невольно хотелось шагнуть в сторону, и стряхнуть с одежды всю эту грязь. Но больше всего мисс Хукридж удивилась перемене, которая произошла с женщиной всего за ночь. От гостеприимной и благодушной тетушки не осталось и следа.

— Зачем вы лжете? — неожиданно проговорила Хизер, которая не понимала всех этих игр.

— Чувствующие… — глухо проговорила миссис Бейли. — Если бы не моя усталость, ты бы никогда ничего не узнала. Но может это и к лучшему! Знаешь, как тяжело носить маску не только на лице, но и в душе. Верить в те чувства, которые желаешь, чтобы увидели?

— Не знаю, — искренне призналась Хизер. Она никогда ничего не прятала, не считая нужным лицемерить. Уж лучше промолчать, чем раздавать всем фальшивые улыбки!

— Чистая и непорочная, — саркастично произнесла женщина. — Когда-то и я была такой! Не веришь? — усмехнулась она и шагнула в сторону Хизер, забыв, что под ногами ступеньки. Чудом удержавшись, миссис Бейли выпрямилась держась за перила. Сухая, тонкая кисть напоминала лапу хищной птицы.

— Вам плохо? — участливо спросила Хизер, но тут же мысленно отругала себя. Почему она никак не уйдет из этого дома?

— Мне? — удивилась Друзилла, медленно спускаясь вниз. Когда до конца лестницы оставалось всего две ступеньки, миссис Бейли остановилась и слегка покачнулась.

— Вы выпили? — настала очередь Хизер удивляться. Запах спиртного не хуже дорогого парфюма окутал Друзиллу. Только сейчас мисс Хукридж заметила, что под глазами собеседницы появились темные круги, да одежда была не первой свежести. Похоже миссис Бейли всю ночь пыталась справиться со своими внутренними демонами. Неудивительно, что Хизер завтракала только в обществе Рейнарда, которой был холоден и молчалив.

— Да! — единственное слово, но оно было брошено, как перчатка, приглашение на словесную дуэль. Но, мисс Хукридж не собиралась бороться, у нее своих терзаний и сомнений хватило бы на много лет вперед, поэтому она промолчала.

Но казалось, что отсутствие ответа только сильнее раззадорило миссис Бейли, потому что она зло произнесла:

— Осуждаешь? Что ты знаешь о жизни, девочка, чтобы смотреть на меня таким укоризненным взглядом? Когда Чарльз и Эдвард учились управлять финансами, я вышивала. Когда они посещали лекции в академии, я танцевала, улыбалась и очаровывала. Они жили для того, чтобы продолжить семейное дело, я жила, чтобы стать разменной монетой в очередной сделке отца. — Хизер ничуть не удивила эта история. Каждая женщина на Северном архипелаге, так или

иначе пребывала в статусе живого товара. Конечно, находились семьи построенные на любви и уважение, но их было очень мало.

Мисс Хукридж с нетерпением оглянулась на входную дверь, всем видом показывая, как она торопится.

— Хочешь сбежать? — даже под действием алкоголя миссис Бейли прекрасно видела намеки. — Поверь, девочка, бежать некуда. Мы все находимся в порочном круге мужских законов бытия. Нам не встать вровень с ними. Ведь я тоже могла бы быть хранительницей саквояжа, имея столь сильный дар, но отец решил иначе.

— Вы проводник? — ошарашено спросила мисс Хукридж, которая не чувствовала колебания энергии рядом с Друзиллой.

— Была когда-то. Меня запечатали еще в молодости, — поделилась с ней миссис Бейли. — А ведь у меня могла быть другая судьба.

— Я вам очень сочувствую, — эти слова шли от самого сердца. Хизер знала, что многие родители экономили на воспитании дочерей проводников потока, в раннем детстве блокируя дар, от чего он затухал. Проще заплатить за закрытие источника, чем тратиться на обучение мага. Проводник превращался в пустышку с хорошей родословной, которого можно было выгодно отдать в чью-то семью.

— Представляешь, серые крысы решили, что у меня был мотив! Вспомнили, что я прошла блокировку дара! Решили, что я убила Чарльза! — возмущенно кричала Друзилла. — Не знаю, как, но они открыли дверцы нашего семейного шкафа и вытащили все грязное белье. Вспомнили даже смерть Бартоломью! Младший сын Эдварда погиб от рук Кристофера, не я его убила! Да, и Эдвард, разве я его заставляла отправляться на Северный материк! Он погиб на проклятом ледяном континенте.

— Зачем вы все мне это рассказываете? — Хизер не хотела знать секреты семьи Гардианов.

— А затем, девочка, чтобы ты поняла, что жизнь в нашей семье — это тяжелый неблагодарный труд на ее благо, который никто не оценит. Думаешь, Рейнард рад оказаться главой семьи? Ничего подобного! Для него — это груз, который он бы с радостью скинул на другого. Мой сын Александр с удовольствием взял бы эту ношу, но Чарльза не захотел принять его в семью, сказал, что фанатикам в ней не место. Глупец! Нам не отмыться от той грязи, что мы веками собирали!

— Тетушка Друзилла, — как можно ласковее проговорила Хизер и взяла токую кисть женщины в руки в знак поддержки, — вы устали и вам надо отдохнуть.

— Не надо разговаривать со мной, как с душевнобольной, девочка, — Миссис Бейли с силой выдернула руку, а после размахнулась и ударила Хизер по лицу. Мисс Хукридж отшатнулась. Щека полыхала от удара, а в голове у девушки крутилась только одна мысль…

— Почему? — неожиданно спросила ее Друзилла. — Не надо уметь читать чужие мысли, чтобы понять о чем ты думаешь. Проснись, дурочка! Ты теперь в нашем проклятом семействе! Открой глаза и пойми, что ты обречена! — взвизгнула миссис Бейли, а потом дико захохотала.