Тайна тевтонского замка
Шрифт:
— Ты это сказал Лене?! — воскликнула Маша.
— Я не сумасшедший, — усмехнулся Готтлиб. — Я сказал ей лишь то, что она хотела услышать. Твоя подруга счастлива за тебя — разве это не главное? Когда ты передашь мне управление машиной? — сменил он тему.
— Не раньше, чем выедем на трассу.
— Хорошо. — Готтлиб устроился поудобнее в пассажирском кресле. — Итак, перефразируя рыцарей Тевтонского ордена — дранг нах вестен! Натиск на запад!
Глава 7
Долгая дорога на запад
Пока
Он разбудил её лишь на подъезде к российско-белорусской границе.
— Ого! — удивилась Маша, взглянув на часы и меняясь с Готтлибом местами. — Быстро же мы проехали четыреста пятьдесят километров. Вот бы и дальше такая дорога была. Ну, Готтлиб, молись своей Деве Марии. Впереди первая проверка документов.
— Почему своей? — удивился рыцарь. — Разве ты не христианка?
— Ну, — замялась Маша, — как тебе сказать. Бабушка была православная верующая и покрестила меня в детстве. Значит, я — христианка.
— А в Бога веришь? — продолжал допытываться Готтлиб. — И в непорочное зачатие?
— Что ты мне допрос устроил? Верю, конечно. По-своему, в душе. Даже в церковь на Пасху хожу. Иногда.
— В душе… — повторил Готтлиб. — Что ж, хоть что-то. А Библию читала?
— Послушай! — Маша начинала злиться. — Я живу в современном мире, с научно-обоснованными и подтверждёнными теориями происхождения жизни и прочих вещей. Библия — это сборник древних легенд и сказаний, мировоззрений полуграмотных людей, живущих в совершенно других реалиях. Зачем мне её читать?
— Это книга книг! — воскликнул рыцарь. — Основа всех основ! Закон, данный самим Богом!
— Уж твои-то коллеги тевтонцы наверняка Библию из рук не выпускали! Прикрывались ею, когда огнём жгли и мечами рубили ни в чём не повинных людей! — взорвалась Маша. — Думаю, наизусть её могли процитировать!
— Могли, — с грустью в голосе согласился Готтлиб. — Только читали её со злобой и фанатизмом в сердце, забыв, что Бог — это любовь.
— Всё! Давай на этом закончим теологические прения, — прервала Маша рыцаря, останавливаясь в автомобильной очереди. — Российская граница. Приготовь свой паспорт.
Очередь в бодром темпе двигалась вперёд, и вскоре молодые супруги Воронцовы предъявляли документы симпатичной женщине в форме офицера пограничника. Вопреки Машиным опасениям, паспортный контроль, больше похожий на обычную формальность, прошёл без сучка и задоринки с обеих сторон. Через полчаса Маша с Готтлибом снова мчались по трассе, держа курс на границу с Литвой.
Они сделали две остановки, чтобы отдохнуть и поесть, и лишь поздно вечером прибыли к очередному пограничному пункту.
— Переберёмся на литовскую сторону и переночуем в Вильнюсе.
— Я бы тоже не отказался от постели, — проговорил Готтлиб, изрядно уставший в пути с непривычки.
Как назло, в этот раз всё проходило в долгом, неспешном режиме. Автомобилей было мало, но каждый из них подвергался тщательному досмотру с белорусской стороны. Маша с тревогой поглядывала на Готтлиба, проходящего паспортный контроль. Здесь это не было пустой формальностью, и женщина приготовилась к тому, что их в лучшем случае развернут обратно, а в худшем — составят протокол при обнаружении обмана. Подвеску она предусмотрительно надела на шею как личное украшение, чтобы не возникло вопросов при осмотре вещей.
— Смотрите прямо на меня, пожалуйста, — попросил её офицер, внимательно вглядываясь в фотографию. — Это ваш паспорт?
— Мой, конечно.
— Странно. Вы делали пластику лица?
— Зачем? — удивилась Маша.
— Морщины вокруг глаз не убирали? У вас на фото уголки опущены, и губы имеют иной контур.
— Ничего я не делала! — воскликнула Маша. — Это моя фотография!
— Не надо нервничать, сейчас разберёмся. — Офицер принялся тщательно изучать каждую страницу документа.
— Посмотрите по отметкам — я пересекала границу уже несколько раз, и всё было нормально! При чём тут губы?
— Губы тут и правда ни при чём. Подождите, пожалуйста.
Пограничник взял Машин паспорт и куда-то вышел. Она в растерянности оглянулась и увидела, что Готтлиб преспокойно дожидается её у машины, держа в руках свой документ. «Цирк какой-то! — подумала женщина. — Этого самозванца-тевтонца без проволочек пропустили по чужим документам, а мне устроили унизительное дознание про пластику лица». Через пятнадцать минут офицер вернулся и вручил Маше паспорт со словами:
— Всего доброго, хорошего вам пути.
— Всё? — растерянно спросила она.
— А вы что-то ещё хотите? Документы в порядке, проезжайте.
Маша благоразумно решила больше не произносить ни слова, села за руль, и они с Готтлибом проехали к литовской стороне. Снова повторилась неспешная процедура осмотра автомобиля, зато паспортный контроль оказался гораздо быстрее. Маше показалось, что литовцы лишь проверили визы, особо не вглядываясь в фотографии. Совершенно обессиленные, но довольные успешным прохождением первого этапа путешествия, Маша с Готтлибом добрались до пригорода Вильнюса около полуночи, сняли номер с разными кроватями в небольшой уютной гостинице и заказали лёгкий ужин. «Как всё-таки хорошо путешествовать, когда у тебя куча денег на счету», — удовлетворённо думала Маша, расплачиваясь по счёту. Ей повезло перед выездом из Москвы найти ломбард, в котором быстро сообразили, что основная ценность императорских дукатов заключается не в весе золота, и, не торгуясь, перевели на Машин карточный счёт внушительную сумму. Готтлиб был доволен. Материальный ущерб прекрасной даме — это было совсем не по-рыцарски. А теперь ситуация выровнялась, и мужчина чувствовал себя намного увереннее, зная, что дорожные расходы с лихвой покрываются из его кармана.