Тайны Фанкор-Зора
Шрифт:
– Вот как ты закончил, несчастный Феликс Бернье… – Вздохнув, Эсса наклонилась над телом и вытащила из-под трупа дорожный мешок.
За мешком потянулся пузатый кожаный чехол. Его содержимое брякнуло по мостовой и разразилось дребезжащим нестройным аккордом, нарушившим безмолвие Мертвого города.
– Лютня, – Андри бережно взял чехол и осторожно расстегнул его, – Целая. Возьму ее с собой. Мою сломали тюремщики в Рувене. Виртуозное исполнение не входит в число моих талантов, конечно, но... знаете, инструмент молчать не должен.
Эсса
– Этот Феликс Бернье, похоже, очень спешил, чтобы Орден не прознал про его планы.
– Получается, этот бедолага, сам того не зная, нас выручил, – Эсса закрепила ножны на поясе, – Остальное тоже прихватим, пригодится.
– Интересно, давно он тут? – полюбопытствовала Виэри, с опаской глядя на останки, – Эта книга ведь очень старая?
– Определим по монетам, – Матеос вытряхнул на ладонь содержимое кошелька, – Посмотрите, самая поздняя отчеканена два года назад. Именно тогда мы и видели Феликса в последний раз.
– Что там написано, Андри? – Виэри нетерпеливо пританцовывала, стараясь заглянуть в книгу, что из-за высокого роста целителя было сложновато.
– «Житие Пророка Рикварда», – с оттенком изумления в голосе отозвался Андри, – Автор – Верный Барсал.
– Барсал? – воскликнула Виэри, – Последователь Пророка Рикварда, Барсал из ристериан? Я и не знала, что кто-то еще, кроме Верного Руфуса, составлял жизнеописание Пророка! Тем более, Верный Барсал. Он был самым юным из учеников и остался в Ристеросе после казни Пророка, чтобы нести дальше его Слово Правды. Больше про него ничего не известно.
Андри кивнул и открыл книгу.
– «Наблюдая за тем, как попирают память Пророка нашего Рикварда те, кто провозгласил себя его единственно верными последователями, я, ничтожный слуга Единого и преданный друг Пророка, чувствую себя обязанным пролить свет на истинные события», – прочел маг вслух, – «Настал тот час, когда все узнают правду о жизни Пророка, и, самое главное, о его смерти. Ибо истина не умирает с теми, кто ее хранит, а всякое тайное рано или поздно становится явным. Настало время мне поведать правду о гибели Пророка нашего Рикварда и о Деве Рианнон, кою злокозненно очернили и заклеймили предательницей. Я знаю, что меня попытаются заставить умолкнуть, но эти записи я надежно спрячу. И когда придет время, правда выйдет наружу», – прочитал целитель вслух, – Интересно, как оно попало к Феликсу.
– Это и есть то, что искал бард? – задумчиво протянула Виэри, – Или все-таки то, что его сюда привело?
– Сейчас уже невозможно понять, погиб ли Феликс, только войдя в город, или когда хотел покинуть его… – Задумчиво произнес маг, – Но раз уж мы добрались сюда, давайте хотя бы поищем библиотеку. Да и в ратушу, я думаю, стоит заглянуть. Последние маги давних времен нашли здесь смерть, мы обязаны побывать в самом сердце их последнего пристанища… Но как бы там ни было, без погребения его оставлять грех. Отойдите, я предам его огню.
Маг бережно спрятал книгу, сосредоточился и вытянул руки, готовя заклинание, и торжественно нараспев произнес:
– Прими, Единый Творец, погибшего брата нашего и даруй ему прощение и вечное наслаждение
– Да будет так, – откликнулись Эсса, Матеос и Виэри.
Андри взмахнул руками, и столб пламени ударил в мертвое тело. Когда все было кончено, на камнях мостовой осталась только горстка пепла.
– Куда теперь? – хмуро поинтересовался Матеос.
– Нам надо на центральную площадь, – коротко ответил Андри, – Думаю, там как раз и расположено все, что нам нужно – ратуша, библиотека и центральный храм.
– Прогуляемся, – добавила Эсса, – Я успела заметить, что улицы, все-таки, кое-где завалены. Придется выбирать путь.
– Прекрасно, – Матеос согласно кивнул, – Тогда за мной.
Путники решительно направлялись к центру города. Теперь их шаги, которые раньше глушило магическое поле, гулко отражались от стен домов. Казалось, Город Мертвых внимательно следит за ними темными глазницами окон.
Глава 11
Волчий край, руины Фанкор-Зора, 2 глайфаста 1137 Эры Пророка, ближе к полудню.
Схватка с георсорой и потеря лошадей сильно замедлили передвижение рыцарей. Конраду теперь приходилось не только прокладывать путь, но и нести раненого Армина: Бертран категорически отказался ему в этом помогать. Ослабевший юноша висел мешком на плече рыцаря-лейтенанта и изредка тихо постанывал. Бертран же шел вперед, не зная сомнений и не останавливаясь ни на минуту. Со стороны худой старик напоминал заводного латунного богомола, которого Конрад один раз видел, когда ездил с отцом на ярмарку в столицу. Он двигался так же механически, как будто тоже был заведен ключом.
По настоянию рыцаря-капитана им пришлось идти всю ночь. К счастью, на небо вышла луна, и присыпанная снегом равнина выглядела светлой, так что Конрад ориентировался без особого труда. К утру на Волчий край опустился густой туман. Он был настолько плотным, что уже на расстоянии пары десятков футов путники ничего не видели. Ближе к полудню туман рассеялся, но вновь началась метель. Тем не менее, в снежной круговерти Конраду чудом удалось различить остатки дороги, которая когда-то, несомненно, вела в Фанкор-Зор: местные жители передвигались звериными тропами и сами дорог не строили. Рыцарь-лейтенант облегченно вздохнул: цель становилась все ближе и ближе.
Путь по остаткам дороги, как этого и следовало ожидать, оказался заметно легче, чем тот, который они уже проделали. Но бессонная ночь и раны, полученные рыцарями в схватке хищной рептилией, дали о себе знать. Обнаружив городские ворота с одной покосившейся створкой, Конрад, как командир их маленького отряда, объявил привал. Рядом с городскими стенами и внутри было удивительно тихо.
Рыцарь-лейтенант снова осмотрел раны своих товарищей. Правая рука Бертрана покоилась на перевязи и была жестко зафиксирована при помощи веток серебролиста. Ее всего лишь было нужно перевязать покрепче, что Конрад и сделал. Кроме этого, на теле своего старшего спутника рыцарь-лейтенант обнаружил несколько сильных ушибов, которые он сначала не увидел. Было похоже, что пострадали мышцы. Бертран, казалось, вовсе не замечал ни отеков, ни синяков, но ими тоже необходимо было заняться. Только вот лекарств у Конрада не было.