Тайны Фанкор-Зора
Шрифт:
С Армином дела обстояли куда хуже. Несмотря на то, что его ободранная в клочья о мерзлую землю спина уже перестала кровоточить, раны на ногах, нанесенные ядовитыми шипами георсоры, теперь выглядели очень плохо. Края их начали чернеть и сильно распухли, а из самих ран стал сочиться гной. Больше всего Конрада беспокоило плечо юноши, куда пришелся укус ядовитых зубов. Слишком близко он пришелся к жизненно важным органам. Плечо тоже посинело и раздулось. Рыцарь-лейтенант покачал головой. Это означало только одно – медленную смерть.
Конрад развел небольшой
Из оставшихся припасов рыцарь-лейтенант сварил кашу на воде и предложил спутникам подкрепиться. Бертран отказался от помощи Конрада и решительно взял ложку левой рукой. Армина пришлось кормить, есть самостоятельно оруженосец уже не мог. Подкрепившись, юноша вскоре задремал тревожным сном, изредка дергаясь и вскрикивая.
Конрад присел рядом с Бертраном:
– Я видел следы, – задумчиво сказал рыцарь-лейтенант, – Они вошли в город. Теперь я понял, насколько ты был прав, брат Бертран, когда говорил, что нам надо спешить. Я очень надеюсь, что мы обнаружим беглецов живыми. Я бы не хотел этого говорить, но Армин умирает, и спасти его может только маг-целитель. Это наш единственный шанс сохранить его живым.
– Я лучше сам заколю мальчишку, чтобы не мучился! – злобно прошипел старый рыцарь, бросив испепеляющий взгляд на товарища, – Мы не будем пятнать себя сотрудничеством с преступниками и мятежниками! И унижаться, умоляя о лечении, тем более, прося об этом чародея, тоже не будем!
– Не будешь пятнать себя сотрудничеством с мятежниками?! – вскипел Конрад. Он твердо и даже с вызовом встретил преисполненный ненависти взгляд рыцаря-капитана, – То же самое говорил Венсан Де Брассар, комендант Рувена, и приор Тюремных островов, брат Маркус Виатор, его в этом всячески поддерживал. Когда в городе началась вспышка Ведьминой Хвори, этот Андри Мак Глейс, заключенный, приговоренный к смерти, умолял коменданта пустить его к больным. Под охраной, в цепях, как угодно – он был на все согласен. Что сделал комендант? Он бросил Андри в карцер, а больных просто велел запереть в жилищах, дождаться их смерти, а когда умрут, сжечь мертвые тела вместе с домами! И что мы получили? Мятеж. Восставшие удерживали Рувен чуть больше трех месяцев. Знаете, сколько погибло мирных жителей, когда Максимилиан Третий распорядился бросить в Рувен регулярную армию?
– Это было единственно правильное решение! – повысил голос Бертран, – Комендант поступил по закону. Чернь всегда должна знать свое место. Никаких переговоров с преступниками. Никаких уступок мятежникам!
– Комендант Де Брассар и командор Виатор сами подали повод к восстанию. Так же, как потом стали причиной смерти множества невинных людей. Которых сэр Маркус Виатор при посвящении клялся защищать, как и все мы, – с горечью произнес Конрад, – Я не говорю уже о том, что после такого решения эпидемия быстро разнеслась на соседние острова, а оттуда – на континент.
– Мы знаем, кто пустил слух о том, что комендант запретил лечить больных. Друзья Андри. Которые, к слову, планировали устроить ему побег. Эти люди тоже ответят по закону, – отрезал рыцарь-капитан. В голосе его звучало раздражение.
– Кто рассказал правду о том, что комендант распорядился
– Кстати, все, что произошло потом, стало наилучшим подтверждением Святого Слова: низвергнув коменданта, восставшие провозгласили своим предводителем чародея! – раздраженно заявил Бертран, – Маги всегда стремятся захватить власть, и в этот раз произошло то же самое.
– Остров окружили флотом и отрезали от внешнего мира. Когда начался голод, зачинщики мятежа предлагали сдаться в обмен на помилование для остальных. Что сделали власти? Расстреляли остров из корабельных орудий. А потом высадились на берег, дотла сожгли город и добили остальных. Всех – и правых, и виноватых. Это, по-твоему, достойный выход из ситуации? Учитывая, что самого Андри Орден все-таки упустил?
– Они не должны были возмущаться и захватывать власть в Рувене. Комендант – лицо, назначенное королем, его приказы не оспариваются, – в голосе Бертрана звучала ненависть, – Решение дать Андри и остальным выбраться было стратегическим, и ты в этом участвовал, рыцарь-лейтенант. Всех их надо схватить и убрать по-тихому, не делая из них мучеников. События в Рувене, приведшие к эпидемии Ведьминой Хвори во всем Трезеньеле, разозлили простонародье. Мы найдем зачинщиков мятежа. И они пожалеют о том, что не погибли тогда, вместе со всеми бунтовщиками.
Конрад горько усмехнулся и покачал головой. С Бертраном было бесполезно спорить.
– Мы оба тоже выходцы из простонародья, – вздохнул он, – Я помню об этом каждую секунду. Как же так случилось, что ты забыл об этом, рыцарь-капитан?
– Я собственной кровью купил право быть рыцарем! – ледяным тоном произнес Бенарт, – И своим служением Вечному Ордену заработал право считаться одним из лучших! Все верно, я низкого происхождения и родился в грязи. Но я смог выбраться и заставить всех, и даже себя самого забыть о том, где я рожден. То, что ты этого не смог, сэр Конрад, говорит только о твоей слабости.
Рыцарь-лейтенант покачал головой, но ничего не ответил. Его старший товарищ расценил это как согласие и продолжал:
– Быть либертистом – еще большая слабость, сэр Конрад. Маги не заслуживают никакой другой участи, кроме уничтожения. Ты здесь затем, чтобы доказать свою преданность делу Ордена, а не для того, чтобы планировать вступить в сговор с врагом. На прошлом конклаве была речь о том, чтобы создать специальный отряд внутри Ордена, который будет выявлять и уничтожать либертистов. Но я надеюсь, их мало, и до этого не дойдет. Но лучше уж пусть дойдет до такого, чем до того, что последние создадут в самом сердце Ордена свою тайную организацию и продолжат, как крысы, подгрызать наши устои изнутри!
– Я не либертист, – холодно ответил рыцарь-лейтенант, – Я просто против бессмысленных жертв. И давай закончим на этом. В конце концов, кому нужны эти споры перед лицом общего врага?
Не дав Бертрану возразить, Конрад продолжил:
– Нам необходимо хоть немного восстановить силы. На отдых выделяю час. Советую вам поспать, рыцарь-капитан.
Но сэр Бертран не был бы сэром Бертраном, если бы не попытался любой ценой настоять на своем:
– Мы оставим мальчишку здесь, в таком состоянии он только будет нас задерживать.