Тайный брак

Лактысева Лека

«Где ты, где моя сторонушка, за какою за рекой…» 

Маги этой песни, похоже, не знали. Слушали молча, занимаясь своими делами: кто чистил оружие, кто правил конскую упряжь, кто кашеварил. 

Внезапно нэйт Маракс шикнул на проводника:

– А ну, помолчи!

Затем отложил в сторону и нож, и очередной полуочищенный клубень, прижал ладонь к земле. Эйлерт знал, что это означает. Маги Ночи с хорошо развитым Даром стихии земли ощущали зарождение магических завихрений по тончайшим колебаниям почвы под ногами.

Знали об этом и охотники на магических монстров. Стоило

Мараксу сделать знакомое всем движение, как они вскочили, разбились на четверки, окружили костер. 

– Где?
– потребовал ответа дэй Бреннан. 

– Там, - сын Дома Ночи развернулся к реке, от которой к костру как раз шагал закончивший расчищать дорогу через заросли Витт.

Эйлерт глянул за спину темплара и гаркнул громко всего одно слово:

– Беги!

Витт, к счастью, умел мгновенно подчиняться приказам. Он сорвался в бег не оглядываясь, не рассуждая, так и удерживая зачехленный меч на плече.

Боевые маги - все три четверки - теперь стояли в ряд, лицами к закату, и, приготовив боевые заклятия, ждали. 

А над высоким обрывистым берегом, над слегка прореженным колючим кустарником, на фоне красного закатного неба поднимался от реки бешено вращающийся столб черного тумана. 

– Завихрение?
– сдавленно пискнул парнишка-проводник. 

Ему никто не ответил.

***

Витт проскочил мимо ряда боевиков, загородивших собой лишенных магии попутчиков, и только тогда обернулся и витиевато, со смаком выругался: 

– Блудливая мамаша безумного дарха! Ох и рванет же!

И рвануло.

Темная воронка магического вихря на миг рассыпалась клочьями субстанции, которую ученые маги называли первичным веществом, потом собралась снова. Однако часть клочьев отлетела слишком далеко, осела на землю: на скалистый берег, на колючие кусты, растворилась в водах реки. 

Тут же из всех щелей, нор и гнезд полезла мелкая живность: жучки, паучки, черви, змеи. Они собирались в кучки, роились, сливались и превращались в жутких монстров - свермов: огромные ворсистые шары, из которых торчали поблескивающие слюдой крылышки и цепкие лапки; в толстых, будто ствол многолетнего якиря, гидр с сотнями ядовитых змеиных голов. А из реки вырастал, щелкая громадными рачьими клешнями, поблескивая рыбьей чешуей и вращая выпученными водянистыми глазами, еще один монстр. 

– Святые столпы! Ну и громадины! Таких мечом не порубишь… - Валь, тем не менее, обнажил меч и встал плечом к плечу с Виттом.
– Но, если придется, мы попытаемся.

Эйлерт качнул головой отрицательно, хотя не смог бы сказать уверенно, с чем спорит: с тем, что порожденные магией монстры не боятся простой честной стали, или с тем, что жуткие твари прорвутся через заграждение из боевых магов. 

В этот миг наследник сожалел об одном: он не решился рассказать боевикам о своей способности усиливать любые магические заклинания. Не договорился, как действовать вместе - если придется. А теперь вот пришлось, но от него, Эйлерта, отряд магов особого назначения подмоги совсем не ждал!

– Дэй Линнет! Работаете по свермам!
– начал раздавать короткие четкие приказы командир отряда, Бреннан.
– Дэй Орброд, бьете

по гидрам. Мы берем на себя тварь из реки.

Эйлерт отлично помнил уроки магической монстрологии, а потому смог оценить обстановку. Магическое завихрение, судя по высоте и насыщенности, имело первый класс опасности - самый высокий, не считая нулевого, которого никто никогда не видел. Возможно, потому что живых после встречи с ним попросту не оставалось. 

Свермы и гидры были опасны, но появлялись всегда, и охотники на монстров знали, как с этими тварями справиться. Над водой завихрения отчего-то возникали значительно реже, зато порожденные из водных обитателей чудовища были злее, голоднее своих сухопутных собратьев, и превосходили их силой в несколько раз! Пожалуй, если кому-то помощь и потребуется - так это четверке дэя Бреннана!

Эйлерт, не говоря ни слова, переместился поближе к командиру. Витт и Валь, вставшие по обе руки от него, тоже сделали шаг вперед. И только парнишка-проводник, у которого из оружия был один только охотничий нож, с тихим всхлипом попятился к ближайшей палатке, надеясь спрятаться в ней от опасности. 

– Держись с нами!
– заметил это движение Валь.
– Палатка не спасет. 

Подросток встал рядом с темпларом и застыл, слегка дрожа. 

Эйлерт на него даже не взглянул. Он напряженно наблюдал за действиями боевиков. Видно было, что эти ребята к таким сражениям привычны. Действовали они без страха, слаженно и уверенно. 

Дэй Линнет, которому командир поручил уничтожать свермов, быстро перебирая пальцами в воздухе, создал огромный, сияющий ослепительным белым светом шар, гудящий и потрескивающий от напряжения, и толчком отправил его вверх. 

– Шаровая молния!
– благоговейно шепнул Витт.
– Силен сын Дня!

Монстры-насекомые, ведомые врожденной тягой к свету, тут же рванули навстречу собственной смерти. Один за другим они сталкивались с небесным огнем и сгорали, опадали вниз невесомыми хлопьями пепла. Маг-закатник из четверки дэя Линнета меткими выстрелами водяных струй гасил отваливающиеся от монстров пылающие куски, не позволяя им упасть на землю и поджечь сухостой, вызвав пожар. 

У четверки дэя Орброда дела тоже обстояли неплохо. Как насекомые стремятся к свету, так змеи ищут тепла. Сын дома Дня присмотрел неподалеку крупный обломок скалы и направил на него силу, чтобы нагреть камни. Змеемонстры, почуяв тепло, забыли охотиться на лошадей, которые рвали путы и отчаянно ржали. Гидры поползли к скале. Маг Ночи послал им вслед щупальца бездны. Ядовитые твари погибали одна за другой, а ночной уничтожал их останки заклятием праха и тлена. 

А вот четверка дэя Бреннана оказалась в трудном положении. Водный саван монстра гасил любой огонь, так что спалить речную тварь было невозможно, а воды в Пустоловке хватало. Все та же вода питала монстра новыми и новыми речными обитателями, так что и щупальца бездны не успевали высасывать из чудовища жизненную силу.

– Выманиваем речного на берег! По-другому с ним не справиться!
– скомандовал дэй Бреннан. 

Рассветник из четверки командира свистом приманил к себе одну из лошадей.