Телохранитель для принцессы
Шрифт:
На этот раз усмехнулся Антон.
– Ты, верно, за дурака меня держишь?
– Ну уж точно не за гения, Антонио. К тому же ты трус и ничтожество, – Лада просияла презрительной улыбкой.
Здоровяк побагровел и стиснул зубы. Как же легко он заводился с пол-оборота! В этом смысле Ладе с ним повезло: донимать его было одно сплошное удовольствие! Она резко развернулась и двинулась в сторону уютной релакс-зоны в центре атриума: мягкий ковер, идеально вписывающийся во внутреннюю архитектуру пассажа, роскошные диванчики и кресла, стеклянные журнальные столики, пуфики, подушечки, торшеры и декоративные деревца, множество цветов в вазах и в больших дизайнерских кадках…
Повинуясь
Телохранитель упрямым лосем остался стоять у магазина нижнего белья, с презрением и раздражением глядя ей в спину. Вот же козел упертый попался! Он бесил ее, но при этом смешил. Такой самовлюбленный идиот не мог не вызывать смех. Лада приблизилась к вазе с цветами, без малейших раздумий схватила ее, подняла над головой и со всего маху опустила обратно, на стеклянный столик. Фонтан осколков разлетелся во все стороны с громким звоном. Вторую вазу она снесла торшером, который заискрил, а потом погас, свалившись на пол. Один из покупателей в дальнем конце пассажа лениво обернулся, чтобы посмотреть, что произошло, но издалека не разглядел и спокойно отвернулся обратно. За спиной послышался крик Антона, и Лада улыбнулась. Она догадывалась, что через несколько секунд он будет рядом, поэтому не стоило тянуть, если она собиралась еще что-то разгромить.
Наклонившись, Лада подняла небольшой дизайнерский кованый пуфик, ажурный, с пухлым мягким сидением, обтянутым дорогим бархатом, но удивительно тяжелый. Вкладывая в удар всю накопившуюся в ней злость, она замахнулась и изо всех сил запустила его в ближайшую стеклянную витрину. Удар. Треск. По гладкой прозрачной поверхности пошли белые трещины от центра, но витрина не рассыпалась. Рванувшись вперед, Лада подняла с пола пуфик, ухватившись за сидение, и вновь ударила по стеклу, потом еще раз и еще. Часть витрины, наконец, рассыпалась на мелкие осколки, зияя зубастым оскалом посередине. Навстречу ей бросилась испуганная продавщица, но не решилась приблизиться больше, чем на десять шагов. Ладе хотелось кричать, кричать, кричать и разрушать все на свете, точно также, как ее разрушали изнутри, точно также, как поступали с ней. Потом кто-то больно схватил ее за плечи, тряхнул и потянул назад.
– Что ты творишь, сумасшедшая?! – заорал в ухо Антон, только Лада изо всех сил ударила ногой назад, попав ему по колену. Громила взвыл, не ожидая атаки, и ослабил хватку. Она воспользовалась этим моментом, чтобы вырваться, развернуться и ударить его по лицу, оцарапав ногтями. – Совсем оборзела, сука?! – зарычал амбал и двинулся на нее. Не долго думая, Лада бросилась бежать, но ее опять поймали и тряхнули.
– Что ты тут устроила?! – охранник развернул ее и вжал спиной в стену. – Ты представляешь, что скажет на это твой отец?!
– Конечно! – выпалила нагло. – Он тебя уволит, вот что! Только если бы ты разбил витрину сам, получил бы компенсацию за свое увольнение!
– Ты больная на всю голову! – гневно прорычал телохранитель, нависая над ней и весь дрожа от гнева.
– Что здесь происходит?! – послышался со стороны громкий нервный голос охранника торгового центра, и Антон тут же от нее отстранился, отступив в сторону, будто он
– Эта девушка все здесь разгромила… – растерянно вставила продавец пострадавшего бутика. – Просто так… Сумасшедшая какая-то…
Вокруг начали собираться люди, кто-то качал головой, кто-то рассматривал Ладу с любопытством, кто-то с откровенным осуждением.
– Вы понимаете, что вам придется проехать в полицию? – спросил охранник торгового центра, приподнимая брови и морща лоб.
– Без проблем, – Лада пожала плечами, сцепив на груди руки.
– В таком случае, я попрошу вас пройти со мной, в служебное помещение администрации. Мы не можем просто так оставить вас здесь.
– Как скажете… – она сдержанно вздохнула и коротко глянула на своего телохранителя. Тот мерил ее мрачным взглядом из-под насупленных бровей. Видно было, что он крайне не доволен сложившейся ситуацией. – За мной, Антонио! – насмешливо бросила она. – Присмотришь за мной, как ты умеешь. Ведь «мы навсегда в ответе за тех, кого приручили», не так ли?
Видно было, что этот тупица вообще не врубался, о чем она, и это бесило его еще больше. Когда двое охранников и откуда-то взявшаяся девушка-администратор повели Ладу под конвоем по просторному пассажу торгового центра, Антон покорно потащился следом, явно ругая ее про себя, на чем свет стоял. До сих пор Лада понятия не имела, зачем все это натворила. Просто захотела и все, не смогла сдержать порыв, да и не хотела. В тот момент она чувствовала себя сильной, бесстрашной, до краев переполненной праведным гневом. Только с каждым новым шагом осознание последствий совершенного поступка все больше давало о себе знать. Что она скажет в полиции? Как станет объяснять все отцу? Одно радовало: этого самовлюбленного мачомена Антонио она больше никогда не увидит. Отец не простит ему того, что только что произошло, он навсегда перестанет ему доверять.
ГЛАВА 5
Лада сидела с ногами на диване в отцовском кабинете, подтянув к подбородку колени и закутавшись в плед, тише воды, ниже травы, пока отец мерил шагами комнату: туда-сюда, туда-сюда. До сих пор папа не перемолвился с ней ни словечком за все время, пока разбирался с полицией, пытался успокоить администрацию торгового центра и владельца пострадавшего бутика, выслушивал Антона, звонил адвокатам… Теперь уж точно разговора было не избежать.
Семен Михайлович, наконец, остановился и тяжело опустился в свое кресло, не менее тяжело вздохнул, поставил локти на стол и уперся сцепленными вместе руками в пухлый подбородок. Так он просидел еще с минуту, внимательно разглядывая Ладу, которая не смела поднять глаза.
– Что с тобой происходит? – устало спросил он.
Лада лишь неопределенно пожала плечами и уложила голову на колени. Да и что тут скажешь? Она и так уже сто раз объяснялась перед следователем, перед представителями торгового центра, перед всеми, кто задавал вопросы… Сказала, что просто была в плохом настроении и ей захотелось это сделать, перед всеми извинилась и вела себя во всех отношениях достойно и сдержанно, так что даже существенных упреков ей толком не могли предъявить.
– Ла-ада, не нужно со мной игра-ать в эти игры… – добавил строгости в голос отец. – Мне пока-азывали видеоза-аписи того, что происходило. Это выглядело совсем не норма-ально. Тебе нужна-а помощь? – Он выдержал паузу в надежде на то, что дочь хоть что-нибудь ответит, но она молчала как партизан, кроткая, спокойная и непонятная еще больше, чем когда-либо. – Ты можешь в чем угодно мне довериться. И ты должна-а объясниться, чтобы я-а мог тебе помочь.