Телохранитель для принцессы
Шрифт:
Девчонки дружно прыскали от смеха, персонал кафе и посетители изумленно округляли глаза, глядя на амбала, над которым издевалась какая-то юная избалованная богачка, а Лада никак не могла себе объяснить, почему стала такой злой и почему так ненавидела всех телохранителей без разбору. Наверное, подсознательно все они казались ей трусливыми, подлыми, лицемерными придурками, которые без колебаний продадут ее самому гнусному, самому мерзкому, самому страшному типу из всех, кого она знала.
Впрочем, благополучно пронеслось еще полгода, а Абагаев так и не объявился. Она металась в неведении, но уже не смела
Отмечать праздник должны были не день в день, а в ближайший выходной, поэтому Лада решила порадовать себя походом по магазинам. Ей хотелось купить себе красивое платье и пару аксессуаров к нему, поэтому она отправилась в большой элитный торговый центр с дорогими бутиками. Папа как всегда собирался пригласить «весь цвет общества», так сказать, так что выглядеть следовало на уровне. А с подружками она могла повеселиться и в другой день, для этого ей вовсе не нужны были понты и известные бренды.
Она обошла уже несколько магазинов, выпила кофе в одном из кафе, съела мороженое и нагрузила своего телохранителя сумками, как всегда игнорируя его ворчание на тему того, что он отвечает только за безопасность. От кого он ее собрался охранять в общественном месте, мачомен так и не смог объяснить, поэтому Лада лишь ослепила его надменной улыбочкой и обещала купить ему новый галстук, если он будет хорошо себя вести.
Неторопливо расхаживая между стендами с нижним бельем, Лада остановилась перед роскошным ярко-бирюзовым комплектом. Он бы идеально подошел под только что купленное шелковое бирюзовое платье. На губах расцвела улыбка, глаза заблестели, и Лада завороженно провела по комплекту кончиками наманикюренных розовых ноготков.
– На тебе будет смотреться идеально, – вдруг раздался за плечом хрипловатый мужской голос, такой знакомый и такой пугающий, что Лада даже не вздрогнула, нет, она похолодела и инстинктивно прижала руку к горлу, потому что его будто пережало удавкой, лишающей кислорода.
Чужие пальцы коснулись ее волос и отодвинули их в сторону, за плечо, чтобы можно было подобраться к ее беззащитно обнаженной шее, уху, щеке…
– У тебя ведь сегодня день рождения, Лада, – обдало ее кожу теплое дыхание, смешанное с запахом дорогих духов. – Тебе исполнилось восемнадцать. Признаться, я долго ждал этого дня. Очень рад, что представился случай увидеть тебя сегодня и поздравить лично.
Лада стояла ни жива, ни мертва, не смея обернуться. Увидеть так близко лицо этого человека казалось нестерпимой, жестокой пыткой. Встретиться взглядом с его холодными стеклянными глазами было равноценно порезу бритвы или глотку яда.
– Я могу вам чем-то помочь? – радостно улыбаясь, заспешила к ним продавец-консультант, от чьих назойливых услуг Лада только что отказалась.
– Да, моя красавица хотела бы приобрести комплект белья. Как не порадовать ее и себя заодно такой милой безделушкой?
– Какой размер вас интересует? – ласково и услужливо поинтересовалась консультант, ничуть не смутившись, что красавица выглядела лет
– 75 B. Я прав, моя хорошая? – уточнил все тот же мужской голос, впрочем, вовсе не нуждаясь в ответе. – Также подберите трусики-стринги. И еще – вон то кружевное неглиже с витрины.
– О, великолепный выбор! – восторженно воскликнула консультант. – Они есть в четырех расцветках: марсала, бирюза, черный и слоновая кость.
– Марсала, безусловно. Сорок четвертый размер. Упакуйте.
– Совершенно согласна, что марасала – наилучший вариант в этом сезоне. Может быть, еще чулки из новой коллекции?
– Если есть чулки в тон к неглиже – мы только за. Правда, Лада? – полушепот с хрипотцой коснулся ее уха. Лада отпрянула и резко повернулась. Она стояла, широко распахнув глаза, и смотрела на Абагаева в немом отчаянии. Продавец тем временем звонко застучала каблуками по плиткам пола, уносясь на склад за заказанными вещами, оставив клиентов одних.
– Взрослым девочкам – взрослые подарки… – прохрипел Роман Олегович, кривя губы в пошлой ухмылке. – Для первого раза не буду требовать, чтобы ты все это примерила для меня, но я хочу чтобы ты это сделала, когда я посчитаю тебя готовой. Ясно?
Его пальцы тронули ее подбородок, мягко поглаживая. Лада вся дрожала от ужаса, ее кожа леденела от его прикосновений, кровь застывала в жилах, сердце останавливалось, кислород в легких превращался в стекло. Тем не менее, она кивнула.
– Боже, как хороша… – почти в муке прошипел Абагаев, приближая к ней свое лицо. Он был выше нее на полголовы, но сейчас склонился, чтобы дотянуться до ее губ. Его рука быстро скользнула ей под волосы на затылке, обхватывая за шею и не позволяя увернуться. Лада ничего не могла с собой поделать. Руки сами уперлись в мужскую грудь, она зажмурилась и стиснула зубы. – Ты не представляешь, чего мне стоило, так долго сдерживаться. Я намеренно не хотел встречаться с тобой слишком часто, но теперь все будет по-другому.
Некоторое время Лада ожидала самого ужасного – мерзкого, скользкого, липкого, пошлого поцелуя. Он абсолютно точно вызвал бы у нее тошноту, и тогда неизвестно, чем закончилась бы эта встреча. Абагаев не был похож на человека, который стерпит в отношении себя оскорбление или открытую неприязнь. Но пока что она чувствовала лишь его грубоватый палец на своих губах, который гладил и тер их, будто они принадлежали ему и он имел право делать с ними, что пожелает. Его дыхание было совсем близко, и она упиралась изо всех сил, однако его рука на затылке держала крепко, не позволяя увернуться.
– Очень хорошо, моя девочка… – опять горячо зашептал он ей в губы. – Вижу, что ты совсем невинна и не испорчена. То, что нужно. Я сам постепенно тебя развращу. Вот увидишь, тебе понравится. Я сделаю из тебя послушную страстную куколку, искусную, ласковую и бесстыдную… Ты будешь иметь все, что пожелаешь. Все. Слышишь? Чего ты желаешь, Лада? Я все для тебя достану. Кого захочешь – убью, изувечу, разорву на части. Я тебя золотом осыплю, моя хорошая. Понимаешь, что это значит? Я могу дать тебе очень много. Просто подумай об этом… А пока что… – мужские руки вдруг осторожно отодвинули Ладу назад и отпустили, – порхай, моя птичка… У нас предостаточно времени для развития отношений.