Темное пламя. Дети Проклятия
Шрифт:
Неблагой вздыхает, морщит лоб, дергает ушком недовольно, словно чует меня, и я ухожу, решив больше не беспокоить.
Хрустальное море тоже дремлет и мнит себя безобидным озером. Да, мой Дей, сам удивляюсь! Ой, прости-прости, я не хотел тебя будить. Нет, вставать еще рано. Въяве море сейчас тоже тихое, оно похрустывает на редкой ряби под судном, посверкивает одиночными искрами, играет синими бликами, и только.
Не сны, а тени снов — летящий на рыбачью шхуну огромный вал, загибающийся пенистым гребнем,
Горизонт светлеет второй раз за время нашего пребывания подле Хрустального моря. Справа появляется все тот же неровно изломанный горный хребет. Его рассекает сверкающая дорога, которая наконец догнала нас. У причала она резко поворачивает и идет вглубь страны неблагих все такой же ровной линией. Но на этот раз совпадает с трактом.
В лучах рассвета появляются точки в небе. Они приближаются к нам быстро, и это не нравится мне, мой Дей. Может, тебе стоит проснуться? Их много, можно разглядеть контуры, это птицы, и похожи они на пеликанов. Не могут ведь это быть древние летающие ящеры? Они вымерли, как и драконы.
Бранн вздрагивает, поводит рукой в воздухе, словно рисуя круг, и те разворачиваются обратно, пропадают в утренней дымке. Одна, отставшая от стаи, суется вперед и, словно натыкаясь на стенку, камнем падает в море. Оно чавкает довольно и смолкает.
Нет, мой Дей. Ровным счетом ничего интересного, подумаешь, море поело. Но просыпаться пора.
Мы причаливаем, и хрустальные сходни падают уже на другой берег. За длинным пирсом — желтая земля. Вдали, очень-очень далеко, видны острые шпили города неблагих. Золотого города.
— Ты можешь передать спасибо команде? — спрашивает Дей перед уходом.
— Скажи им это сам, — говорит хмурый неблагой. — Коли море язык не откусило.
— Благодарю за помощь! — громко произносит мой волк, обращаясь к пустоте перед ним.
Нет, мой Дей, я тоже никого не вижу, но посудина звенит в ответ, и звенит на удивление отчетливо и даже приветливо. Ты будешь удивлен, но команда гордится, что перевезла благого.
— И тебя, — поворачивается Дей к Бранну, замершему в непонимании.
Волчьи глаза, обращенные на неблагого, кажутся синими, словно впитав море и небо. Мой Дей прекрасно прячет чувства, но еще более прекрасен он, когда их открывает. Произносит очень искренне, он это может, мой Дей, слова идут от сердца:
— И тебя, мой друг, я тоже благодарю.
Ворона не отвечает. Бранн даже голову в плечи от неожиданности вжимает, а вот феи трепещут да уголки губ подергиваются, словно желая и не смея растянуться в улыбке.
— Идем? — мой Дей торопится.
— Подожди.
Бранн колеблется, словно
— Берег Смерти показывает, что тебе дорого. Пески Забвения постараются отнять. Я не смогу быть рядом с тобой, благой. Эту последнюю преграду тебе придется миновать одному.
Что за напасть, мой волк? Не уверен, что ее можно догнать и изничтожить. И меч, который ты трогаешь, вряд ли поможет.
Море начинает звенеть громче, радуясь, что хоть кто-то сожрет то, что оно упустило. А вот Линнэт, которую я видел во сне, сказала, что ты пройдешь. Да, я тоже верю в тебя.
Судно позади медленно отходит от причала. Никакой рыбины тут нет, да, мой Дей. Видно, со стороны неблагих нечего стеречь и некого выпускать. Это немного тревожно. Да, мой Дей, нам как-то нужно еще и вернуться.
Желтая-желтая земля вокруг, но дорога, по которой мы идем, еще более желтая. Желтая волна невысоких шелковистых растений по обе стороны от нас то поднимается, то опускается, подчиняясь порыву ветра. Желтое солнце смотрит на нас с небес. Бранн вышагивает рядом, но нет радости в его лице, а ведь он возвращается домой. Домой, где не был так долго!
Видно, ему было там вовсе не весело, да, мой Дей. Матери ты не помнишь, но отец очень любил тебя. Нет-нет, он и сейчас тебя любит! И твоя жена, и сестра. И Джаред, да. Скажу тебе один секрет: простым волкам ты тоже нравишься. Откуда? Пфф! Я знаю многое! Нет, и вовсе я не раздуваюсь от гордости. Ну, самую малость.
А нашу Ворону любит, кажется, только Линнэт.
Дорога на удивление пуста. Бранн молчит мрачно, Дей — целеустремленно. Я тоже могу помолчать, немного, конечно, но могу. Да, могу! Молчать втроем куда веселее, чем одному.
Солнце доходит до зенита, а мы доходим до препятствия. Это лишь шестифутовая канава, ничего похожего на огромный ров, хранящий дом Волка. Город кажется все таким же далеким. Возможно, это марево скрывает его, не дает разглядеть. Кто его знает, что за город и тайны у неблагих!
— Это и есть те самые пески? — недоуменно говорит волк. — Их можно даже пере…
Вот каков Бранн! Даже я не ожидал от него подобного коварства! Он толкает моего волка в спину, и мы летим куда-то очень-очень долго!
Никак не можем мы лететь так долго, даже до дна этого рва!
Ох, приземление на песок, который кажется жестким, тоже не назвать приятным. Дей встает, отряхивается совсем по-волчьи — мы одни, одни среди безбрежной пустыни, а город все так же сияет на горизонте.
С Бранном или без Бранна — нам туда.
Ох, да. Барханов тут хватает. Нет, это не сугробы! Не знаю, как еще назвать эти противные горы песка.
Мой волк карабкается на склон, скатывается с другой стороны и тут же забирается на следующий. Бормочет что-то про себя.