Темные изумрудные волны
Шрифт:
— Катя!!!
— Ты на себя посмотри! — неожиданно выкрикнула она, вскочив. — Сам не свой, носишься по городу, весь в мыле! Развёл тут тайны. Отмалчиваешься, ничего не говоришь. Думаешь, мне это приятно?! Нормально ты обходишься со мной? Что, закончилось наше лето?!
Настал его черед вставать на колени. Он умолял простить его, обещал всё рассказать, просто сейчас… голова идёт кругом, столько вопросов… Что называется, не успел приехать, тебя сцапали…
Какое-то время она выплескивала свои эмоции. Андрей молча
Время шло, а результатов не было. Козина разыскать не удалось, у Еремеева и Второва, игравших какую-то свою, непонятную игру, тоже ничего не получалось. В один из дней Андрей встретился с Еремеевым, чтобы обсудить текущую обстановку.
Адвокат назначил встречу напротив цирка, неподалёку от «жёлтого дома», — у него были какие-то дела в областном УВД. Пришлось подождать его возле машины — он задерживался. Когда Еремеев пришел, первым делом стал изрыгать проклятия в адрес какого-то полковника, у которого только что был:
— Подонок, чистоплюй грёбаный!
Оказалось, что Еремеев, пренебрегая осторожностью, просил за Трегубова, но ему отказали.
— Ему Ромку отмазать, как два пальца об асфальт. А он, гнидёныш…
Выругавшись, Игнат Захарович рассказал, что у Шавликова всё плохо получается. Ему только торговок семечками пугать. Люди, к которым он ездил, вызвали милицию, и его чуть не забрали. Хорошо, вовремя успел скрыться. Остается один путь — искать своих, альтернативных свидетелей. А это непростая задача. Ни один нормальный человек не подпишется, а ненормальных следователи быстро расколют.
— Козина я так и не нашёл, — сообщил Андрей. — Мать говорит, забухал с какими-то колдырями. Сейчас поеду, буду ждать до упора.
— Надо найти, надо! Ромка пока держится, но если следователь догадается, что дознаватели филонят…
Еремеев рассказал, что его помощник, молодой адвокат, объезжает свидетелей, и пытается с ними договориться по-хорошему. Пока что результатов никаких.
Пообещав, что позвонит, как только будет результат, Андрей вышел из машины. Подождав, пока проедет транспорт, пересек проезжую часть и быстрыми шагами направился в горсад. У входа в кинотеатр «Победа» он остановился.
«Куда я побежал? Трамвайная остановка в другой стороне!»
«А всё-таки, зачем я сюда пошёл?»
«Да, — заключил он, — я всё время думал о ней. Сначала зайду домой, потом поеду по делам».
И Андрей пошел выбранным маршрутом — через горсад, к своему дому.
Дома ему пришлось снова выдержать объяснение с Катей. Её уже не устраивали отговорки, она требовала, чтобы он выложил всю правду — почему задерживается отъезд. Он не был готов к такому всплеску эмоций, поэтому ответил бессмысленным молчанием и растерянными взглядами. Потом ему пришло в голову сослаться на родителей. Кое-как отговорившись, Андрей выбежал из квартиры.
В этот раз ему
Сели на первую попавшуюся лавочку — долго идти Леонид не мог, его шатало, как на палубе во время шторма. Худой, тщедушный, узкоплечий, сутулый, морщинистый, с ввалившимися глазами, он был похож на резко состарившегося юношу.
— Тебе нужно привести себя в порядок, — авторитетно заявил Андрей. — Тебя будут показывать по телевизору.
И приступил к объяснению того, что надо сделать, чтобы стать звездой: взять на себя… скажем, поджог магазина… с небольшими последствиями… ну, и… сбыт тех самых, хорошо ему известных микросхем. Так повторял Андрей несколько раз, акцентируя внимание то на передовицы газет и популярные телепередачи, то на прием в «офисе», и встречу с самим Каданниковым, то на особые условия и почет на зоне. Короче, путевка в жизнь, сбыча всех мечт.
Увлёкшись, размышляя уже о практической стороне вопроса — как провести рекогносцировку на местности, чтобы Леонид мог уверенно рассказывать на месте происшествия, как и что он делал, — Андрей не сразу заметил, что скоро будет некому предлагать путевку в жизнь. Собеседник был близок к тому, чтобы отправиться в менее обременительное путешествие. Глаза Леонида закатились, лицо посерело, сам он обмяк, и, безвольно привалившись к деревянной спинке, стал похож на тряпичную куклу.
«Не дай бог, крякнет раньше времени», — забеспокоился Андрей.
— Ты меня слышишь, звезда?
— Говори… говори… не молчи, — еле слышно проговорил Леонид.
Андрей встал, и, превозмогая отвращение, поднял его с места, и за руку потащил к дому.
— Куда? Так было хорошо… говори…
— Капризные вы, звёзды! Беда с вами.
Оказавшись у него на квартире, Андрей первым делом стал набирать отделение токсикологии больничного комплекса, в котором работал его однокурсник, Дмитрий Златьев. На месте его не оказалось, он уже ушел домой. Пришлось отправить ему сообщение на пейджер — чтобы он срочно перезвонил сюда, на квартиру Козину.
Дмитрий позвонил через несколько минут. Андрей кратко объяснил суть вопроса: надо оживить труп. Оплата сразу.
— По «скорой помощи»? Сегодня я не дежурю, но могу созвониться с ребятами.
— Не надо. Я привезу его на такси. Только ты меня встреть.
И они договорились встретиться у приёмного покоя больничного комплекса.
В ожидании машины он стоял на балконе и курил. Из комнаты доносились причитания матери Леонида, шестидесятипятилетней женщины, которой Андрей представился «другом» её сына, и, разговаривая с ней, старался не смотреть в глаза.