Тёмные скалы

Frik Fana

– Не подведу, сэр!

Марш улыбнулся, и его улыбка стала надёжным щитом, отражающим залпы завистливых студенческих взглядов. Он вытащил из галстука булавку в виде чёрной розы и приколол к воротнику Марвина. Затем склонился к самому его уху и прошептал:

– А рожки очень украсили святого Антония.

…О да. После того давнего ребячества Марвин наверняка лишился доброго покровителя в борьбе с искушениями. А соблазн вписать

деве первое же лицо из представившихся был велик.

– Ну, что скажете, сэр? Кажется, я влип, как последний олух.

Сэр Далтон Марш, конечно, не мог ответить – пришлось долго перебирать в памяти портреты за его авторством в жалкой попытке отыскать подходящий типаж. Зачастую художники вкладывали в женские лица изрядную долю черт своих избранниц, и Марвин задумался, припоминая леди Вирджинию Марш – полноватую статную брюнетку с неизменно строгим выражением умных тёмных глаз.

Он достал новый лист и попытался изобразить её такой, какой видел в последний раз, двадцать лет назад. И чем отчётливее проступала на бумаге её холодная полуулыбка и острый взгляд, тем сильнее Марвин убеждался, что снова взял неверный курс. Нет! Нет, нет. Оставалась ещё одна лазейка: поинтересоваться историей создания картины у мажордома. Он-то наверняка знает, какой была эта женщина. Лучше всего это знал лорд Эшвуд; Марвин ужасно досадовал на самого себя, что не обговорил с ним подробности работы.

Но прежде было решено взять небольшой перерыв и прогуляться до скал. Марвин не сомневался, что видел на картине именно их. Разве сэр Далтон Марш упустил бы шанс запечатлеть с натуры такую мрачную, исполненную грозного достоинства красоту?

У самой кромки берега волна принесла к ногам растрёпанный ком птичьих перьев – останки озёрной чайки. Марвин прикопал их носком ботинка, слушая умиротворяющую песнь вод, а когда поднял голову, то увидел, как сверху, на каменном выступе, мелькнуло что-то светлое. Наверное, птица – более удачливая, чем эта, упокоившаяся под слоем песка и гальки.

Путь до самой большой отвесной скалы был проторен. Ввысь медленно уходила долгая мшистая тропка, отороченная изгородью, которая заканчивалась на середине дороги.

Раскинувшееся впереди ложе утёса купалось в полуденных солнечных лучах. До него оставались считанные шаги, когда Марвин заметил, что на малом скальном выступе, остром и диком, сидела женщина, бесстрашно и беспечно свесив ноги вниз. Он узнал её прежде, чем она повернула к нему бледное лицо, наполовину скрытое большим капюшоном плаща.

Ведь она могла упасть! Одно неловкое движение – и быть беде.

– А, это вы, мистер Койн, – леди Эшвуд улыбнулась: казалось,

её ничуть не страшило собственное безрассудство. Зато оно очень страшило Марвина. Думать выходило только о том, как вызволить её из плена скользких камней.

– Решил прогуляться перед работой, – сказал он и свернул с тропы, осторожно ступая на тёмную глыбу. Нужно было приблизиться, протянуть руку. Но прежде – не напугать резким движением или чересчур взволнованным тоном.

– Это хорошо, что вы пришли, – заметила она дружелюбно. – Мне давно не составляли компании здесь. Жители Нодленда предпочитают более людные места. Вас уже посвятили в ужасные местные легенды?

– Немного.

– И что вы об этом думаете?

– Думаю, что легенды – это только легенды, леди Эшвуд, – Марвин спустился ещё на несколько дюймов. – А вы – та самая ундина, про которых тут рассказывают. Я угадал?

Он нёс сущий вздор, только бы она продолжала сидеть на месте так же спокойно.

– Вы мне льстите, конечно, – неожиданный порыв ветра сорвал капюшон с её головы, разбросал по плечам выбившиеся из причёски локоны.

– Раз так, значит, вам нет нужды находиться в таком опасном месте. Прошу, дайте мне руку.

– У меня есть нужда, мистер Койн, – ответила она уже совсем серьёзно. – Но благодарю за помощь.

Руку она всё же протянула, и поднявшись с камня, ловко и быстро переступила на ту же глыбу, где недавно стоял Марвин, а уже через миг впорхнула на широкий край утёса. Там ей совершенно точно ничего не грозило.

Выдохнув, Марвин двинулся следом – каким неуклюжим, оказывается, могло быть тело! – и, выверяя каждый шаг, но всё равно то и дело оскальзываясь, взобрался наверх.

– Вам не следовало беспокоиться, – проговорила она мягко. – Вы рисковали ради меня; а ведь мне здесь знаком каждый камень. У этих скал прошло всё моё детство. Я бы ни за что не упала.

– Вы не можете знать наверняка, – возразил Марвин.

Она пожала плечами и в одно мгновение потускнела лицом.

– А если бы я упала, мистер Койн, это была бы прекрасная иллюстрация к вашему вчерашнему фаталистическому высказыванию. Вы не верите в чудовищ, но верите в рок?

– Я верю в здравый смысл и божью волю, леди Эшвуд.

Кажется, ему ещё не доводилось вести такого странного разговора с дамой. Марвин вдруг вспомнил её имя и мысленно разбил его на слоги: Ло-ре-лин. О, он бы никогда не смог произнести его по-французски так совершенно, как это делал сэр Далтон Марш. Но в этом, слава богу, не было никакой нужды.

Конец ознакомительного фрагмента.