Темный оборот луны
Шрифт:
– - Тебе откуда знать, - сказал Виталик, двигаясь за ней.
– Ты вообще ни слова не знаешь.
– - Не груби, - сказала женщина.
– Не я же еду.
– - И вообще мне там язык на первых порах не понадобится, - сказал Виталик.
– Я буду работать в конторе, где русских больше, чем аборигенов. У нас там сейчас почти вся группа институтская сидит.
– - Ясно, - сказала женщина, продолжая медленное движение вдоль стойки.
– Но не обольщайся. Все равно придется активно учить местный и так же активно забывать родной...
– - Ну, родной забывать необязательно, -
Женщина быстро подняла на него темные глаза и посмотрела в упор пристально, с каким-то отсутствующим выражением.
– - А иначе какой смысл?
– спросила она.
– Зачем тогда ехать? Зачем груз за собой волочить. Нет, тогда уж надо быть американцем на все двести процентов...
– - Необязательно, - сказал Виталик агрессивно.
Женщина вяло отмахнулась.
– Ох, опять этот детский лепет...
– - Чтобы жить по-человечески, - сказал Виталик.
– Здесь я не нужен. А там нужен. Там для меня даже целую проблему двухтысячного года придумали, слышала?
– - Для тебя?
– спросила женщина с интересом.
– - Не для меня лично. Для таких, как я.
– - Для таких, как ты, нужно ремня хорошего и соску, - возразила женщина невозмутимо.
– И проблем никаких не надо, ни двухтысячного года, ни трехтысячного... А что за проблема? Без вас двухтысячный не наступит?
– - Не наступит, - сказал Виталик, разозлившись.
– И еще хочется жить в нормальной стране, - он сделал акцент на прилагательное.
– Где нормальные люди живут.
– - Ну, с нормальными людьми ты не договоришься, - сказала женщина.
– С ними тебе делать нечего... Нда, ничего я не понимаю в этих стекляшках - сказала она с сожалением, попытавшись прочесть данные об аппарате, написанные на прислоненной к нему картонке.
– Для меня все это темный лес... Понапишут, сами не знают чего. Да и дорого, по-моему. Пятьсот убитых енотов - за какую-то фитюльку... Это хороший агрегат?
– она ткнула пальцем в стекло на уровне объектива.
– - Нормальный, - сказал Виталик.
– Я сам не знаю, я не фотограф.
Женщина рассмеялась сама себе и снова подняла глаза на Виталика.
– Значит, ты сейчас сидишь на чемоданах?
– спросила она.
– - Да нет пока, - сказал Виталик.
– У меня еще и документов нет. Пока работаю.
– - Здесь?
– женщина указала пальцем на потолок и описала дугу.
Виталик отрицательно покачал головой.
– - Нет, я тут в одной фирме компьютерами занимаюсь. Двадцать машин и сетка небольшая. Не бог весть что, но зарплата зелеными, и в конверте. Родители поэтому думают, что я в мафии... Я сюда за комплектующими приезжал - здесь дешевле. Взял, - он похлопал себя по нагрудному карману.
– Память, пару мышей... в общем, мелочи всякие.
– - Хорошо, - сказала женщина, задумчиво кивнув. Виталик скептически пожал плечами.
– - Ничего особо хорошего. Вечный анекдот на тему "мартышка и очки". Только мартышек полна фирма, а очки чинить труднее. А ты как?
– он демонстративно провел взглядом по ее шубе, от воротника до пяток.
– Я смотрю, у тебя все в порядке?
Женщина снова подняла бровь.
– -
– Более или менее.
– - Ты бы как-нибудь маме позвонила, - сказал Виталик.
– Она почему-то питает к тебе достаточно теплые чувства. Ей было бы приятно.
– - Позвоню, - согласилась женщина равнодушно.
– Как она себя чувствует?
– - По-всякому, - сказал Виталик.
– Давление, ревматизм...
– - Все мы такие, старики, - сказала женщина, пожав плечами.
– А папа?
– - Тоже по-всякому, - сказал Виталик.
– Им зарплату не платят уже полгода, поэтому, сама понимаешь, какое настроение.
– - Тогда имеет смысл...
– протянула женщина.
– Как же они тебя отпускают?
– она остановилась и обернулась к Виталику. Тот вздохнул и помедлил с ответом.
– - Вот так, - сказал он, наконец.
– Вот так и отпускают... А что, собственно, здесь ловить?..
– - Да, ты прав, - сказала женщина.
– Маме надо позвонить. Я не люблю разговоров о болячках, но что делать... Ладно. Тем более, как ты утверждаешь, она питает ко мне теплые чувства, хотя ты в чувствах вообще ничего не понимаешь, тем более в теплых, так что не тебе судить.
– - А ты что здесь делаешь?
– спросил Виталик.
– Технику прикупить решила?
– - Я Андрея жду, - женщина сделала движение плечом, указывая себе за спину.
– Решили заехать, он по делам, а я так... смотрю.
Виталик проследил ее движение в глубину павильона и увидел мужчину в жемчужной, серой в яблоках, дубленке, оживленно о чем-то беседующего с продавцом над неким предметом. Приглядевшись, Виталик увидел, что предметом был диктофон.
– - Это Андрей?
– сказал он, усмехаясь.
– И кто он?
– - Да так, - женщина снова дернула плечом.
– Импотент вроде тебя.
– - Я не импотент, - сказал Виталик.
– - Это ты так думаешь, - возразила женщина все так же невозмутимо.
– - Ну, - сказал Виталик, все более злясь, но все-таки стараясь сдерживаться.
– Что еще скажешь хорошего?
– - Да что тебе говорить, - продолжала женщина.
– О своей жизни я тебе рассказывать не собираюсь, а о твоей слушать, так ты ничего интересного поведать не в состоянии... Позвони мне, что-нибудь придумаем. Я тебе телефон дам...
– она расстегнула крохотную сумочку, вытащила авторучку и стала дышать на стержень.
– - Уверена, что позвоню?
– спросил Виталик, пребывая уже близко к точке кипения.
Женщина оторвалась от карточки, на которой писала телефон, и посмотрела на него непонимающе.
– - Не спорь со старшими, паршивец, - сказала она.
– Мама разве так учила тебя разговаривать со старой теткой?
– - Мама еще не все знает, - сказал Виталик.
– Что бы она тогда сказала.
– - Что плохо тебя воспитывала, - сказала женщина безапелляционно, силой вкладывая карточку в его руку.
– Ты сейчас куда, в центр? Подвезти тебя?
– - Не надо, - сказал Виталик с удовольствием.
– У меня, представь себе, свидание. А до него я сам доберусь. Мне назначила его девушка, которая видела меня один раз в жизни.