Тень Казановы
Шрифт:
Срочно натянула пальто, сумочку схватила. И понеслась на улицу. Машину быстро поймала. К офису подлетела в половине двенадцатого.
Миша, охранник, не удивился.
— Шеф еще не подъезжал, — сказал.
Я растерялась сначала, потом сообразила: сама же его предупреждала. Взяла себя в руки:
— Значит, подъедет скоро, я документы ему подвезла.
Миша кивнул. Ключи от приемной и кабинета шефа у меня свои были. Взлетела наверх. Свет включать не стала. Желтый конверт с пустыми подписями сразу нашла. Уже спустилась, когда вдруг о синей папке с готовыми документами
— Миша! Я совсем ворона! Еще одни бумажки забыла!
Он улыбнулся, мы дружили.
— Подержи пока! — Желтый конверт ему сунула и снова наверх понеслась.
На этот раз в приемной свет включила, открыла дверь в кабинет шефа. Темно. Только с улицы фонари светят. Кабинет в полумраке огромным казался, кресла кожаные у камина как сиротки. Эх, Максим Виталич! Кому в них сидеть теперь?
К столу подошла, синюю папку из верхнего ящика достала. И в этот момент по окнам полоснул свет фар. И тормоза внизу засвистели. Выглянула в окно — у входа в офис два джипа огромных остановились. Народу из них прилично выпало — и к нашему входу.
Оцепенение прошло быстро. Сама себе удивилась — откуда что взялось? Не я соображала, а другой в меня кто-то вселился.
Быстро вернулась в приемную, компьютер включила. Пальто на вешалку скинула. Синий конверт в тумбочку свою запихала.
Минуты не прошло — в коридоре затопали, дверь распахнулась. Ввалилось несколько орлов плечистых, но одинаковых. Среди них не без удивления Широконосова опознала. Я до этого его только по телику видела.
Они на меня уставились, я — на них.
— Ты тут за каким? — Широконосов спросил.
Еле лицо недоуменное скроила.
— Работаю здесь. Доклад Максиму Виталичу готовлю. А вы что хотели?
— Что мы хотели — забыли в постели! Секретарша, что ли?
— Офис-менеджер! А шефа уже нет.
— Тонко подмечено, — хохотнул. — Нет уже. Кабинет его открой!
Ну и скотина! Взяла себя в руки:
— На каком основании?
— Открой, сказал! — Широконосов разозлился. — Морда монгольская! Не то в окно тебя спущу!
— Дверь в кабинет Максима Виталича открыта, — с достоинством заметила я. И в компьютер углубилась. Они гуськом в кабинет двинулись. Один в коридоре остался. На шухере, видать. Я в приемной осталась.
А в кабинете у шефа голоса громкие, топот, слышно, как дверцы шкафов хлопают. И тут я поняла: да они эти бумаги, что у меня в синей папке, ищут. Может, думают, что готовы, бумаги-то. Или уверены. Если Максим все задним числом пытается оформить, значит, это они его в эти условия поставили! Ну погоди, Широкозадов! Не знаешь ты меня! Максиму все равно терять уже нечего. Не предполагаешь, какую свинью я тебе с превеликим удовольствием состряпаю!
А мозг уже работал не хуже компьютера. Необходимо уничтожить бумаги из синей папки. Не должны они этому борову достаться. Но как это сделать? Порву — обрывки найдут. Жечь начну — прибегут, унюхают. Забрать с собой? А вдруг обыщут?
«Ира, — твердо сказала я. — Выход один. Ты должна их съесть!»
Из стола документы вытаскивать
Тем временем в кабинете шефа разыскные работы шли полным ходом. Едва я трапезу закончить успела, из кабинета один из приехавших вышел, уставился на меня:
— Чего расселась? Вали до горы! Уволена!
В желудке моем нехорошо уже было, видать, разбухло все, но достоинства я не потеряла:
— Простите, уважаемый! Сразу бы и сказали. А то трудюся и трудюся тут! А оно и не надо уже, оказывается!
— Вали давай! Тундра. Шевели булками! — хохотнул и добавил: — Да у тебя не булки, а баранки! Хотя стой! Покажи сумку. И карманы покажи.
В душе я возликовала. Ищите, голубчики, ищите!
Этот козел в сумке моей пошарил. Карманы плаща прощупал. А потом шлепнул меня по заду. Грубиян! Пальто с вешалки подхватила и смылась охотно. Внизу — Миша встревоженный:
— Ир, шеф-то будет? А то ввалились эти, сказали, встреча у них с Виталичем, а его все нет.
— Да обещался быть. — Я плечами пожала. И на улицу выскочила.
— Ира! Ты папку свою оставила! — догнал меня и конвертик желтый протянул.
— Спасибо, Мишечка! Совсем ворона я! Спасибо!
Домой добралась уже в глубокой ночи. Разделась, чаю заварила. Ну что, Ируся, делать теперь будем? Широконосову бумаги обломились. Максим Витальевич одобрил бы меня. Вряд ли он подарки такие Широкозадову делать собирался, на другой исход явно рассчитывал.
Взгляд упал на желтый конверт. В нем — чистые листы с подписями обоих учредителей медиахолдинга, Безуглова и Максима. И тут целый вихрь новых мыслей ворвался в мою голову. Кажется, судьба дает мне возможность осуществить свою мечту!
«Ира, у тебя есть реальный шанс осчастливить своего единственного мужчину!»
И представилось мне, как Сережа берет мои руки в свои, целует их нежно, глядя мне в глаза, и шепчет: «Солнце мое! Это тебе я обязан всем!» После этого он на руки меня подхватывает, лицом в волосы мои зарывается, и… и… Дальше тоже красиво все. Как в романе про Анжелику. Самой себе завидно стало!
И я села ковать свое счастье. Компьютер включила. Набрала текст. Решение учредителей и акт о передаче пакета акций медиахолдинга в размере восьмидесяти восьми процентов Безуглову Сергею Викторовичу. И распечатала. На бланках с подписями. Один хозяин теперь у нас — Безуглов. Со вчерашнего дня.
Утром отправилась к нотариусу. Он доброжелательно встретил меня, кофе налил, бегло документы просмотрел. Плечами пожал:
— Ладно, Сережа человек приличный. Максим знает, что делает. — Не удивился особо. Своих печатей понаставил, записи сделал в книге регистрации вчерашним числом и отпустил меня. О гибели Максима никто еще не знал. В налоговую я тоже успела все сдать задним числом.