Тени и зеркала
Шрифт:
Но, увидев, какая толпа заходит в дом, осознал, что от обороны будет мало проку, — если только он не захочет разрушить деревню магическим огнём, что в его планы всё-таки не входило. В тесное помещение ввалилась по меньшей мере половина взрослого населения Овражка — загадкой оставалось, как они сумели так быстро набежать, оторвавшись от работы в полях, и кто предупредил их о его приходе. Хотя чему тут удивляться — в деревнях быстро разносятся новости…
Говорили, казалось, все сразу, и в общем гомоне невозможно было что-либо разобрать. Парни помоложе смотрели на него то с презрительным прищуром, то с таким же наивным любопытством, как сын Кэра,
— Тише, друзья! — голова по-королевски поднял руку, явно наслаждаясь своей властью. — Вот, колдун перед вами. Надеюсь, вы помните условия — не трогать его, пока можно вести переговоры.
Альен чуть не расхохотался. «Не трогать его»… Какая милая глупость. Слышал бы это Нитлот.
— Моя корова уже месяц даёт кислое молоко — пусть-ка объяснит это! — потребовала толстушка в засаленном переднике — кажется, тётка Соуша. На неё зашикали.
— Что ты со своей ерундой, в самом деле, — поморщился кто-то из мужчин. — Не лезла бы…
— Да, это потом, — поддержало его несколько голосов, и негодующую женщину оттеснили к выходу.
— Пусть объяснит нам про Нода, — раздался другой голос — плечистого неопрятного парня. — Он поднялся сегодня ночью.
Гомон сразу смолк, осталось лишь серьёзное, озабоченное перешёптывание. Кэр угрюмо кивнул и опять повернулся к Альену, уперев руки в бока.
— Что ты скажешь на это, маг? Тебе понятно, о чём речь?
— Нет, — сказал Альен, хотя в нём зашевелилось очень неприятное предчувствие. — Я вообще впервые слышу это имя.
— Ну ещё бы, — фыркнул кто-то. — Старина Нод никогда не водился с гнидами вроде тебя.
— Тихо, я ведь просил — без оскорблений! — возвысил голос Кэр. — Расскажите ему.
— А чего тут рассказывать, — хмуро произнёс худой мужчина с жидкой бородкой. — Нод умер, семь недель уже как похоронили… А сегодня ночью заявился ко мне домой. Не ладили мы с ним, чего уж греха таить, виноват я был… Вот он и пришёл ко мне, видимо. Не знаю уж, чего хотел.
Проклятье. Альен ведь не вернулся на кладбище после проведённого обряда. Он провёл рукой по лицу, стараясь скрыть волнение. Это было неправильно, очень неправильно: мертвец не может подняться без воли некроманта. Он должен был ждать его вызова, Альен отметил его — точнее сказать, его тело, ибо доступ к душе давно закрылся для всякого колдовства.
Неправильно. Невозможно — даже допусти Альен грубейшую ошибку, такого бы не произошло. Он прошерстил десятки трудов по некромантии, изучал отвратительную и могущественную магию, преодолевая естественные отвращение и страх, но нигде не встречал упоминания о чём-то подобном.
— Как он выглядел? — спросил Альен, сам изумляясь спокойствию в своём голосе. Какая-то женщина сдавленно ахнула и зашептала молитву; мужчина поскрёб в затылке.
— Да ясно, как, — неохотно процедил он. — Подгнил уже… В земле перепачкался. Глаза ввалились, а волосы… Да чего там, — он махнул рукой. — Дочурка теперь заикается — еле убедили с женой, что примерещилось…
— И что дальше? — поторопил Альен; тут важна была каждая подробность. — Что ты сделал?
— Кинул что-то, не помню… Что под руку подвернулось, дурман какой-то нашёл. А
Повисло молчание. Кэр смотрел на Альена взглядом палача — видимо, мысленно уже скармливая труп подлого чернокнижника собакам. Но Альен не собирался сдаваться.
— Просто ушёл? Сам?
— Да. Развернулся и ушёл.
— Никто не проследил, куда?
— Да кому ж помирать-то охота… На кладбище, надо думать. Я теперь туда в жизни ни ногой, — другие поселяне согласно загудели.
— Вы правы, это магия, — сказал Альен, пытаясь ровно дышать и говорить как можно увереннее. За окном было светло, весело зеленела капуста на грядках — и казалось полной нелепостью спокойно рассуждать о таких вещах. — Тёмная магия. Иногда такое случается, и вы должны знать, как обезопасить себя, пока не выяснится, кто виноват в этом. Я расскажу вам…
— Пока не выяснится? — прошамкал старик, злобно впечатывая клюку в доски пола. — Чего тут выяснять? На костёр его — и делу конец! От века не бывало в Овражке всякой нечисти!
— Точно! Всё не так пошло, как только этот здесь поселился!
— Тоже мне, лорд Кинбраланский… Знаем мы, чему учат Отражения таких лордов!
— А дурак-Соуш ещё еду ему носит — за то, чтоб эта тварь наших мёртвых тревожила?!
— Я всё объясню… — Альен попытался перекричать их, но его голос потонул в распалявшихся воплях. Толпа угрожающе надвинулась на него, почти вдавливая в угол; Альен лихорадочно размышлял, какое заклинание может спасти ему жизнь, никого при этом не покалечив: снадобья, некромантия, колдовство Нитлота смешались в нём, как разные сорта крепких вин, и он чувствовал, что малейшее усилие может обернуться чем-то неконтролируемым. Кэр поднял руку, и близко стоявшие мужчины жадно следили за ней, ожидая последнего безмолвного приказа — схватить, но тут…
— Не трогайте его, — раздался от входа ровный голос с очень странным, гортанным выговором. — Я беру его на поруки.
Альен выдохнул. Люди разочарованно стали расступаться, пропуская говорившего; на лице Кэра проступила откровенная досада. Альен слышал стук увесистых сапог и бряцанье железа, но довольно долго никого не видел…
А потом опустил глаза — и потерял дар речи во второй раз за последние два дня.
Перед ним стоял мужчина в кольчуге необычного плетения, держа в руках прекрасной работы шлем. Густая шевелюра была заплетена в несколько толстых косиц, а пояс покрывали синие камни, каждый из которых на вид стоил целое состояние. Он глядел на Альена снизу вверх — серьёзно и в упор, а ростом был не выше шестилетнего ребёнка. Короткие руки и ноги, однако, не выглядели немощными или недоразвитыми, а народ Овражка, кажется, не знал, кого теперь бояться сильнее.
Альен впервые в жизни встретил самого настоящего гнома. Или агха, как они сами звали себя, — и под каким именем знали их Отражения.
— Бадвагур, — представился гном, спокойно протягивая Альену руку, как только дом Кэра оказался вне поля зрения. — Из клана Эшинских Копей. Если трудно выговаривать, можешь звать меня Баго, волшебник.
Альен долго созерцал его широченную мозолистую ладонь, размышляя, что кажется ему более безумным — появление агха в Овражке (и вообще в Ти'арге), его необъяснимое заступничество или это укороченное имя, для представителей этого народа чересчур фамильярное и… забавное?