Тени над Эрдеросом. Рука со шрамом
Шрифт:
– Во-первых, вас никто не похищал, - сказал Йорвин.
– Вы можете в любую минуту уйти, если пожелаете.
– И уйду, что ты думал?
– воскликнула эльфийка, срывая с себя покрывало. У эльфийки не было верхней одежды, а из той одежды, что имелась, были только батистовая блузка с кружевными манжетами и воротничком, хлопковые штаны (не в обтяжку, но довольно узкие), и сапоги из лакированной кожи с удлиненными носами. Их Йорвин заботливо снял, и тут же понял, зачем носы удлиненные - у эльфийки, что на руках, что на ногах ногти были длинные, но ухоженные, с заостренными концами. Эльфийка спустила ноги на
– Раз мы так быстро перешли на «ты», то я бы не советовал тебе выходить на улицу в таком виде, - сказал Йорвин.
– Я - эльф, - холодно ответила волшебница.
– Я тебе не человек, чтобы превратиться в льдышку при первом дуновении ветра.
– Коли так, то я тоже не человек, и все-таки мне холодно на тебя смотреть. К тому же, вероятно, нам есть, о чем друг с другом поговорить. Присядь, пожалуйста, - Эльфийка многозначительно посмотрела на Йорвина, но, тем не менее, оставила дверь в покое, не спеша уселась обратно на софу и закинула ногу на ногу.
– Ну, давай, говори, - надменно тряхнула шевелюрой эльфийка.
– Для начала скажи, кто таков, и чего тебе надо?
– Мое имя - Назулдан. Но среди людей меня зовут Йорвином. Я - дракон.
– Дракон по имени Йорвин!
– захохотала эльфийка, обнажив острые белые зубы. Ее улыбка была бы пугающей, если бы не была такой очаровательной.
– Это имя тебе не идет, дорогой.
– Можешь звать меня Назулданом, если хочешь.
– Ой, уговорил, - лживо улыбнулась эльфийка.
– Мне все равно на самом деле, как тебя зовут. Друзья, родители, дяди, тети, должники, кредиторы - мне наплевать. Я хочу знать, зачем ты преследовал меня и притащил сюда.
– Прежде чем говорить, я хочу узнать твое имя, - эльфийка брезгливо отмахнулась.
– Иди-ка ты, все равно не запомнишь.
– Это вопрос элементарной вежливости!
– воскликнул Йорвин, повысив голос. Эльфийка открыто демнострировала свою неприязнь, на взгляд Йорвина совершенно незаслуженно.
– Я хочу знать, с кем я разговариваю. Твои друзья набросились на меня, когда я пришел попросить вас вести себя поспокойнее. А ты напала на меня, а потом сбежала!
– И за этим ты погнался вдогонку? Сдачи дать?
– Нет, не за этим. Я слышал, как ты говорила - «Она здесь». Кто - Она?
– Да не бери в голову, я пьяная была.
– И все-таки, - лицо Йорвина было каменным, и эльфийка поняла, что не отвертится. Она уже подумывала ударить в назойливого похитителя чем-нибудь помощнее и сбежать, но в последний момент что-то снова остановило ее.
– Ты же почувствовала меня сквозь стену, и приняла за кого-то другого. За кого?
– За другого дракона, - вяло ответила эльфийка.
– Сильнее и злее тебя.
– А имя того дракона?
– ответ был Йорвину очевиден, но все-таки он хотел услышать это.
– Kennare supsado Horrйuda[1]! Достал! Халинкара. Доволен? Что-нибудь говорит тебе?
– Очень даже говорит, - тихо произнес Йорвин.
– Это моя мать.
– Как мать?
– вскочила эльфийка.
– Но я же запустила в тебя огненный шар, и тебе хоть бы хны! Значит, ты из огненных. Как она...? Она же Horrdraakull, Черный дракон. Ты не можешь...
– Могу. Я - полукровка, - сухо ответил
– Быть не может!
– Бегая взад - вперед по дому, восклицала эльфийка. А цвет ее лица перетекал от бледно-рубинового к малиновому.
– Этого просто не может быть!
– И все же это так и есть.
– Но тогда ты можешь впитывать и магию тьмы, ведь так?
– с безумной улыбкой спросила эльфийка.
– Я хочу проверить. Встань. Если ты действительно полукровка и твоя мать - могущественнейшая из черных драконов, то больно не будет, - Йорвин повиновался. Встал и развел руки в стороны. В мгновенье ока стены дома Кейна пропали. На их месте были своды какой-то лавовой пещеры. Под ногами у Йорвина разверзлась земля, из разлома оранжевым светом воспылала раскаленная магма. Йорвин наблюдал за всем этим с любопытством, но не более. Затем мысок, на котором он стоял, разломился, и Йорвин свалился в магмовую реку. Но ни во время паделия, ни оказавшись по колено в лаве, Йорвин не изменился в лице. Все также спокойно он наблюдал, как вспыхнула его одежда и как все ближе к поясу подступает раскаленная порода. Вдруг лицо Йорвина стало темнеть, будто его вдруг накрыла тень. И тень эта становилась все плотнее и гуще, размывая черты лица. Наконец, лишь два голубых драконьих глаза выделялись на фоне черного как космос очертания Йорвина.
– Не наигралась еще?
– взревел Йорвин чужим, громоподобным и сверхъестественным голосом. Вмиг весь морок рассеялся как пыль под напором мощного ветра. Они с эльфийкой вновь оказались в доме Кейна, и все снова было по-прежнему. Вскоре силуэт Йорвина посветлел и он игриво подмигнув эльфийке, усмехнулся.
– Интересные картинки, - сказал Йорвин уже своим собственным, нормальным голосом. Цвет его лица тоже стремительно возвращался к номальному. Эльфийка полюхнулась на софу, закрыла лицо ладонью и захохотала прерывистым хнычущим смехом.
– Невероятно! С первых дней мира такого не бывало. Ты раздвинул мою магию как воду воск. Обычно смертные верят в то, что видят, целиком и полностью. Так работает магия тьмы, но ты... Даже бровью не повел. На тебя морок не действует, ты будто родился во тьме. Невообразимо! Тебе ни огонь, ни мрак нипочем. Более того, ты сам прогнал все наваждение.
– Правда?
– спросил Йорвин, усаживаясь на стул.
– Воистину так!
– закивала головой эльфийка.
– Я тут не при чем. И огонь и мрак подчиняются тебе. Даже эльфы тьмы учатся этому десятилетиями и даже веками. А драконам это не нужно. Особенно плукровкам. Среди драконов с первых дней мира существовал неписанный закон, запрещающий смешивать стихийную кровь, иначе можно разбередить сами кости мира. За всю историю никому и в голову не приходило его нарушить.
– Что значит, разбередить кости мира?
– спросил Йорвин, сдвинув брови.
– Это значит, что смешанная кровь несет в себе десятикратную силу чистой. Чистокровные драконы сами по себе очень сильны и способны двигать горы и осушать моря. Такую власть дал им Создатель как своим первенцам и наследникам. Поэтому, я понимаю, чего опасались драконы. Они боялись, что не смогут обуздать такую силу. Твою силу, Йорвин, - лицо Йорвина окаменело пуще статуи, - Вернее, Назулдан, потому что называть существо подобное тебе именем жалкой людской блохи просто кощунственно.