Тени над Эрдеросом. Рука со шрамом
Шрифт:
– Надо думать, там ровно пятьдесят?
– спросила Эннамаэль.
– Да. Ровно так, - ответил Йорвин.
– И проверять мне не нужно?
– Хочешь - пересчитай. Я могу и ошибиться.
– Ну ладно, не буду. Я тебе верю, - мило улыбнулась Энна.
– По крайней мере, я вижу, что обуть меня ты не пытаешься.
– Какой смысл?
– усмехнулся Йорвин, - Ты и так уже в сапогах. Хотя Зуали не единственная, кто пострадал от людских арбалетов. Нашего восьмифутого друга, который сидит вон в том углу, у окна, тоже подстрелили пару дней назад. Не могла бы ты посмотреть?
–
– Эльфийка встала с кресла и, не спеша, подошла к Эйнари, который, не произнеся ни слова, сел на корточки и снял повязку с плеча. Эннамаэль присмотрелась к ране, легонько поковыряла ее ногтем, поводила бровями, а затем пожала покатыми плечами.
– Тут почти все зажило. Через недельку останется только шрамчик. Не вижу смысла что-либо делать.
– Недельки у нас нет, - сказал Йорвин, - Завтра нас ждет битва. А нам нужны все бойцы здоровыми и сильными. Сколько тебе добавить?
– Фу! Какой ты скучный, - поморщила носик Энна.
– Как будто дело только в деньгах.
– Не понял, - вытаращил глаза Йорвин. И было от чего. Смысл последних слов эльфийки ускользнул у него из-под носа и скрылся за окном.
– Не хочу тебя обдирать и лишать последних денег. Я же вижу, что у тебя их не так много осталось. Я помогу тебе бесплатно, если ты меня об этом вежливо попросишь.
– Великая и прекрасная волшебница, не окажешь ли ты нашему братству честь, и не исцелишь ли рану нашего друга?
– Торжественно провозгласил Йорвин.
– О, музыка для моих ушей!
– просияла Эннамаэль.
– Как отказать такой просьбе?
Как и в случае с Зуали, Эннамаэль сложила из пальцев треугольник и возложила ладони вокруг раны так, чтобы она была в центре этого треугольника. Затем закрыла глаза и начала творить магию. Эйнари зашипел и зарычал, но Энна и ухом не повела, пока корка из запекшейся крови и спутанной шерсти не рассосалась. Только тогда боль отпустила, а Эйнари повесил голову и высунул язык.
– Ну, вот и все, - вздохнула Эннамаэль.
– Принимайте здорового бойца.
– Спасибо тебе, Эннамаэль, - сказал Йорвин.
– Тебе точно ничего не нужно?
– Нет. Хороший ты человек, Назулдан. Ой, прощения прошу, дракон. Добрый и заботливый. Я давно живу на свете и разбираюсь как в людях, так и в нелюдях. Ты не такой, как твоя мать.
– А что моя мать? Что ты недоговариваешь?
– Не думаю, что стоит сейчас тебе это рассказывать. Бери своих друзей и делай, что должен.
– Что?
– удивился Йорвин. Эльфийка говорила очень серьезно и это обескураживало.
– Пойдем вниз, - велела Энна и они с Йорвином спустились на первый этаж.
– Послушай меня внимательно, Назулдан, - заговорила эльфийка шепотом, - Я немного умею читать мысли, и я малость покопалась у вас в головах. Твоя голова слишком мощна для меня, но их мысли мне были более ясны. Вы идете убивать убийцу дорогих тебе людей, верно?
– Да, - кивнул Йорвин, потерявшись от удивления.
– Хорошие у тебя друзья, Назулданчик. Их Помыслы чисты как весенний ручей и прямлинейны, как стрела. Положись на них. Ты таких больше нигде
– Здорово!
– просиял Йорвин.
– А у Кейна можешь прочитать? Хотел бы я знать, что у него на уме...
– Мысли - это не текст на пергаменте, который можно прочитать. Это волны, которые можно уловить. Я пока не так искусна в этом, чтобы точно определять их источник. Но я говорю тебе это потому, что... Нравишься ты мне, черт тебя возьми!
– Йорвина разрывали различные чувства и обуревали сомнения. Поэтому он не нашел, что сказать.
– А еще я узнала, что завтра вы собираетесь брать юго-западную заставу, - продолжила она шепотом, - Берегись, Назулдан. Очень темная аура витает над этим местом. Есть там какое-то зло, незаметное днем. Кто-то пострашнее бандитов живет в том форте. Будь готов. И предупреди своих друзей.
– Хорошо. Спасибо, Эннамаэль, - ответил Йорвин
– Кушай на здоровье. И еще одно...
– Да, Энна.
– Не найдется лишней шубенки?
– более весело и игриво спросила она. Йорвин покопался в вещах у Кейна, но не нашел ничего кроме насквозь пропахшей потом и табаком одежды, которая помимо всего прочего, была слишком велика. В конце концов было решено отпусить эльфийку в старой накидке Зуали, которая ей почти подошла, хотя Зуали пошире в кости, чем хрупкая Энаамаэль.
– Какая я одичалая!
– засмеялась Энна, поглаживая плечи меховой накидки, увешанной перьями различных лесных птиц, сушеными ягодами дикой черемухи и волчьей ягоды, ушами рыси и другими трофейными украшениями.
– Куда ты теперь подашься?
– спросил Йорвин.
– Туда же. Куда еще податься в этой мерзкой людской деревне? Думаю, за часть твоих денег Желудь меня простит и поселит обратно. А почему ты интересуешься?
– Как только уладим все проблемы здесь, мы отправимся в Суаран. А в стране колдунов без хорошего волшебника нам будет туго.
– Нет, Назулданчик, извини, - завертела носом Энна.
– Мне с вами не по пути. Не любительница я длительных авантюр.
– Даже за деньги?
– Даже. Мне нет дела до амбиций людских колдунов, как нет резона срываться с насиженного места и тащиться через пол-мира. Тем более, для такого мероприятия серебряниками ты не отделаешься. Откуда у тебя деньги-то возьмутся?
– Стало быть, ты так и собираешься всю бесконечность существовать, от случая к случаю зарабатывая крохотные деньги, а затем просаживать их на дурманящие порошки? Набираться до беспамятства, а когда дурман сойдет, и ты окажешься одна в пустой комнате среди мусора и собственных испражнений, искать новые способы добыть заветный наркотик и повторить все снова, а потом снова и так до бесконечности. До тех пор, пока дурман не заменит тебе хлеб, а удовольствие от этой дряни не растворится как лед в кипятке, оставив после себя только пустоту и боль. И тогда ты будешь ползать на коленях, умоляя, чтобы кто-нибудь прекратил твою агонию и прервал твою жалкую загубленную жизнь.
– Несколько минут побледневшая Энна смотрела Йорвину в глаза, не в силах сказать ни слова.