Тени тянутся из прошлого
Шрифт:
Он потер лоб, тяжело вздохнул.
– Мне кажется, придется рыть то, что мы не дорыли восемь лет назад, - посетовал он.
– Все возможно, - согласился Роутэг. – Шутка ли – жирный кусок влияния на трех континентах! Место в Совете. От таких целей не отказываются. Только пересматривают стратегию. Но ты же понимаешь: если мы не дорыли тогда, вполне возможно, не сумеем сделать это и сейчас.
Охитека задумчиво покивал.
– А может, дать ему то, что он хочет? – вопросил он.
– Кому?! – фыркнул Роутэг. – Ты хочешь добровольно отказаться
– Ну, а что. Три континента не так и велики. Все на виду. Новое лицо среди тех, кто недавно прошел имущественный ценз в Совет, сразу обратит на себя внимание. Проверим биографии. Негласно. Криминальное прошлое так просто не спрячешь.
– Это мысль, разумеется, - протянул Роутэг.
– Но тебе эта мысль почему-то не нравится, - проницательно заметил Охитека.
– Да почему ж не нравится. Она мне очень нравится! Ты потратишь часть состояния, чтобы передать ее злодею. Он пройдет ценз в Совет. И в Совете появится новое лицо. Не слишком могущественное, но имеющее таки некий вес. И влияние на отдельных членов Совета. Это закономерно, ведь этот человек – или кто он там – и прежде как-то влиял на них, чтобы добиться своих целей. Так что влияние его станет расти, а вот удастся ли прижать его к ногтю – еще вопрос.
– По крайней мере, этот человек окажется на виду!
– Может, окажется. А может, новое лицо в Совете окажется подставным.
– Снова подставные лица, - проворчал Охитека. – Боги всемогущие, сколько ж можно!
– Должен ли я напомнить, что мы с тобой драпали от организованной неизвестными лицами охоты за нашими головами еще восемь лет назад? – Роутэг хмыкнул. – И с тех пор ни на шаг не приблизились к пониманию – кто же за всем этим стоял. Все, что нам удалось – с горем пополам обезопасить себя.
– Я помню, - нэси вздохнул. – Но у меня снова чувство, что я хожу по минному полю.
– Все мы ходим по минному полю, - философски отозвался Роутэг. – Жизнь вообще – штука непредсказуемая. И способна оборваться в самый неожиданный момент.
– Мне бы не хотелось, чтобы моя жизнь оборвалась в неожиданный момент, - заметил Охитека. – Я не для того столько мотался по трем континентам восемь лет назад.
– О, считаешь, те усилия себя за восемь лет не окупили? – протянул Роутэг насмешливо.
– Не окупили, - упрямо насупился нэси, игнорируя иронию. – Такое можно окупить лет за двадцать самое меньшее! И то я не уверен.
– Ладно-ладно, я понял, - он помолчал. – Выпить хочешь? – предложил неожиданно.
– Что?
– Вид у тебя дрянной. Вижу, дурная привычка бегать по городу с контузией у тебя так и не выветрилась.
– Врачи сказали – контузии нет, - буркнул нэси.
– Мало ли, что они там сказали, - фыркнул Роутэг. – Вид у тебя – повторюсь – дрянной, - он клацнул кнопкой, и крышка бардачка сбоку от сиденья откинулась. – Отдыхать ты не поедешь, так что стоит немного выпить. Для поддержания сил.
– Энергетик есть? – сдался Охитека.
– Нет,
Салон мгновенно наполнился терпким ароматом лечебных трав. От запаха даже в голове слегка прояснилось. Охитека откинулся на спинку кресла.
– Скажи спасибо, что тебя не задержали на месте, - заметил Роутэг, протягивая стакан. – А то с чинуш станется – им же нужна какая-то гарантия, что ты снова не вздумаешь их облапошить! Подумай – ребята ждали, что ты дашь на лапу. А ты? Вздумал угрожать им журналистами.
– Я предпочту заплатить зарплату своему юристу, - хмыкнул нэси.
– Не факт, что юрист тебя отмажет. Хорошо, ты не собирался проводить испытаний гранаты. Тебя вообще вынудили применить оружие – ты защищался! Но чем ты намерен объяснить то, что у тебя вообще оказались при себе опытные образцы?
– Пусть юрист объясняет, - устало заметил Охитека. – Ему виднее, как! Если понадобится – заплачу этим кровопийцам, разумеется.
– Вот за это они тебя и не любят, - хмыкнул Роутэг. Потом посерьезнел. – Юрист может и не помочь. Эта история с гранатой – отличный повод упечь тебя за решетку! А там уж можно и пришить по-тихому. Потом спишут. Ну, или найдут подставного виновника – тебе-то уже будет без разницы. Ты, видимо, упустил из виду, - он внимательно поглядел на озадаченного нэси. – Да, убили твоего инженера. Но после-то, когда ты находился в квартире, покушение устроили уже на тебя!
– Да, на нас с женой, - протянул Охитека. – Только вот незадача: убьют нас обоих – останется дочь. Устранят ее – и наследство уйдет общине Великого столпа! Я ведь подписал завещание в их пользу. Если я погибну, и у меня не останется наследников – мое состояние переходит религиозной общине.
– Ты мыслишь узко. Во-первых, не факт, что жену твою не оставили бы в живых. А во-вторых, не обязательно убивать сейчас твою дочь.
– Не понял.
– Ты же сам включил эту оговорку в завещание: община получает наследство только в том случае, если у тебя не остается наследников вовсе! Жена и дочь – наследницы. Жене никто не сможет помешать вступить в брак вторично. И дочь, как подрастет, тоже может выйти замуж.
– А не слишком ли длинная цепочка получается, чтоб гоняться за моим наследством? – нэси нахмурился. – Кусок жирный, конечно. Но не настолько, чтобы строить планы на десятилетия вперед!
– А может, твои деньги никому уже и не сдались. Просто ты – чересчур резвый парень. Всем мешаешь. Мельтешишь, козни какие-то строишь.
– Не строю я никаких козней! – возмутился Охитека.
– Угум. А как же твое упорное стремление свернуть все ядерные проекты на трех континентах?
– При всем своем упорстве за последние восемь лет я едва продвинулся в этом направлении, - проворчал нэси. – Если дело и дальше так пойдет – то беспокоиться не о чем, - он смолк.