Тени утренней росы
Шрифт:
— Может, я попробую?
Из детской доносятся приглушенные рыдания несчастного, затравленного младенца.
Ритка смотрит на меня, как на буйнопомешанную, но не возражает. Нет сил. Только пожимает плечами: ну-ну, попробуй, а мы посмеемся.
Увидев меня с пузырьком капель в руке, очаровательный ребенок испускает пронзительный вопль и начинает молотить ногами по кровати.
— Погоди-ка, — говорю я как можно спокойнее и ставлю пузырек на тумбочку. — Не кричи так громко. Я пришла просто поговорить. А когда ты так кричишь, я даже сама себя
Алекс умолк и уставился на меня опухшими, покрасневшими от слез глазами. Правый вообще заплыл. Куда там можно закапать? Кошмар.
Я села к нему на кровать. Взяла его вздрагивающую горячую ладошку.
— Послушай, что я тебе скажу. Будешь слушать?
— Не хочу, — заявил Алекс гнусаво.
— А купаться хочешь? Купаться в море.
— Меня мама не пускает. — Алекс опять заревел.
— Хочешь, я возьму тебя с собой?
О таком счастье он не смел даже мечтать. Купаться без мамы, которая каждые пять минут кричит: «Немедленно вылезай из воды!», да еще без Лизы, которая то и дело норовит кинуть песком в лицо и присвоить самые красивые камешки.
— Лена, — угрожающе произнесла моя сестра, появляясь в дверях.
При виде ее Алекс снова взвыл. Я сделала предостерегающий жест и торжествующе объявила:
— Мы с Алексом уже обо всем договорились. Сейчас я по-быстрому закапаю ему в глаз, и мы поедем купаться. На машине. Я покажу ему одно замечательное место, где он сможет набрать много-много разноцветных камешков. Он искупается в море и завтра будет совсем здоров. Правда, Алекс? Так мы с тобой договорились?
— Да! Да! — заорал он во все горло, пока не начали поступать возражения от любящей матери. И, спохватившись, спросил: — Ты закапаешь маленькую капельку?
— Самую маленькую капельку на свете, — заверила я.
— Очень быстро?
— Очень-очень быстро. — Давая все эти обещания, я уже подносила пузырек к его перепуганной мордашке. — И сразу купаться. В самую прекрасную бухту на всем побережье. Мы никому ее не покажем — ни маме, ни Лизе. Это будет наш с тобой секрет.
— Эй, а ты не хочешь обсудить это со мной? — подала голос Ритка.
— А какие у тебя могут быть возражения?
— Это все-таки мой сын, не так ли?
— Ну да. Твой сын и мой племянник. Или я не твоя сестра?
Алекс заупрямился. Он не хотел сдаваться, покуда мы не придем к согласию.
— Ты уверена, что справишься с ним? — спросила Ритка, уже понимая, что придется уступить.
— А зачем мне с ним справляться? — весело откликнулась я. — Он же не лесной разбойник. Он вполне разумный человек. Все, что ему нужно делать, — это купаться и собирать камешки, а когда станет слишком жарко, вернуться домой, пообедать и немного отдохнуть. Что скажешь, Алекс? Я права?
— С Леной купаться! — выкрикнул он, приготовившись в случае отказа снова забиться в истерике. — Хочу с Леной купаться!
— У тебя нет детей, — выдвинула Ритка самый веский, с ее точки зрения, аргумент.
— Да, но мне не пятнадцать лет.
На самом деле
Мы направлялись в бухту Амунди на южном побережье Крита. Приблизительно час езды. К счастью, этот ребенок всегда обожал кататься в автомобиле.
Перед выездом на трассу я позвонила Нейлу.
— Все идет по плану.
— О’кей, — произнес он в ответ.— Выезжаю.
— Кому ты звонишь? — тут же спросил Алекс.
— Мамочке, чтобы она не волновалась.
— Все идет по плану! — восторженно заорал Алекс, подпрыгивая на заднем сиденье. — Я и Лена, мы едем купаться! Лена умная! Она не выгоняет меня из воды! Лена добрая! Она не отнимает у меня камни!
Украдкой я вздохнула. Ребенок не в курсе, что Лена еще и несчастная. Она не занимается любовью с мужчиной из Хора-Сфакион. Уже целых два дня.
Крошечная бухточка с прогретой солнцем водой, мягким белым песком и гладкими камешками в полосе прибоя не могла не понравиться мальчику, проживающему в большом городе и мало что повидавшему в жизни по причине своего нежного возраста. Он едва смог дождаться, когда я расстелю на лежаке пляжное полотенце, достану из сумки все его имущество, намажу его солнцезащитным кремом, надвину ему на макушку панаму…
И вот наконец он в воде. Плещется на мелководье, вздымая фонтаны брызг и визжа, как бабуин. Я тем временем, демонстрируя полное безразличие к невинным шалостям своего ангелочка, размазываю по плечам и животу защитный крем, извлекаю из сумки книгу, прикладываюсь к бутылке с минеральной водой — словом, веду себя так, как и положено нормальной европейской мамаше.
— Лена! — орет Алекс, вне себя от восторга. — Посмотри на меня! Я купаюсь! Ты видишь, как я купаюсь?
Он орет по-русски, и я отвечаю точно так же:
— Да, милый. Я вижу. Ты молодец.
Сидящий у кромки воды темноволосый мужчина следит за ребенком внимательным взглядом. На его загорелых плечах блестят капли воды — недавно искупался. Длинные смуглые пальцы лениво перебирают песок. Вот он поворачивает голову, и я вижу его улыбку, от которой меня бросает в жар.
Нейл, я хочу твоей любви. Тепла твоих рук. Запаха морской воды от твоей кожи. Это ужасно — видеть тебя и не иметь возможности к тебе прикоснуться. Нейл, ты чувствуешь то же, что и я? Он улыбается мне и делает знак глазами: терпение.