Тео. Теодор. Мистер Нотт
Шрифт:
В качестве примера он приводил Кантакеруса Нотта, которому предрекали славу за океаном, чего он не скрывал — и куда был вынужден бежать, чтобы спасти свою жизнь (весь зал дочитал до этого момента одновременно — и волосы на голове у Тео зашевелились, когда все взгляды обратились на него), Льюиса Стирлинга, который надеялся прославиться напророченным изобретением пушки, что дострелила бы до Пфальца — а остался в веках как автор летучего пороха, и Коди Мартина, писателя, прославившегося не своими книгами, а тем, что умер, выпив в пабе чернила, как ему и предрекало пророчество.
Совсем
Как-то само получилось так, что в той аудитории, где тремя годами ранее собирался клуб самообороны, а теперь шли репетиции постановки Марка Твена, он оказался не один — туда же пришёл и Невилл, и Поттер с Уизли, приведённые Грейнджер, и Бут, и Гамп, и Макмилан… а через несколько минут просочился и Малфой, незримой тенью вставший рядом с Ноттом.
— Вы тоже читали это? — Рональд, распираемый чувствами, потряс «Придирой». — Лавгуд сказала, что отец публикует всех, кто присылает статьи! Кто мог написать такое!
— Я даже не понял сначала, что именно имел в виду этот Том Сойер! — добавил Поттер.
— Вы глупцы, если не понимаете, — хриплым шёпотом произнёс Малфой, глядя почему-то на Грейнджер. — Только один человек в Британии может позволить себе такое. Только один.
Поттер тут же перебил Малфоя, и у них завязалась перепалка, но Грейнджер задумчиво смотрела в сторону блондина ещё несколько минут — пока студенты не разошлись по своим делам.
***
Ноябрь в Шотландии выдался неожиданно снежным. Глубокие воды Чёрного озера окаймляли запорошённые снегом ложбинки и валуны, отроги шотландских холмов. С крыши виадука свисали сосульки, а одного мальчика, на которого свалилась обрушенная из-за Пивза гора снега, Теодору пришлось даже левитировать в Больничное крыло.
На доске объявлений за это время прибавилось различных министерских постеров. Ещё тогда, после первого спектакля, министр едва ли не лично повесил приглашение на курсы обливаторов, а теперь там же приглашали стать аврором, министерским дознавателем, стряпчим и делопроизводителем. На последнем плакате прямо говорилось, что «даже магглорождённые» могут справиться с этой задачей.
Тем не менее, судя по письмам, прилетавшим в замок и номерам «Пророка», что ушлые студенты умудрялись проносить, первоначальные летние успехи министра Скримджера таяли на глазах. Единственная ежедневная газета Британии не могла не контролироваться министерством, однако же и на её строках нет-нет да проскакивали панические настроения.
Среди студентов так же ходили самые невероятные слухи,
— …глупцы! Магглы нас сотрут в порошок, ты просто не знаешь, что они умеют! Нам надо огораживаться!
— Огораживаться! — передразнил четверокурсника Барнса третьекурсник Хортон, выходец из бедной семьи, старший брат которого был посажен в Азкабан в конце лета. — Это твои пращуры делали хорошо! Выгоняли ради своих овец нас, простых магов, в города и загоняли в нищету! Хватит!
— Ты и сейчас хуже барана! — не остался в долгу шотландец. Теодор, стоявший так, что его было не видно спорщикам, нахмурился и попытался найти взглядом старост пятого курса. Пучеглазый Брэкс, наследник семьи старьёвщиков, известных своей коллекцией тёмных артефактов, поймав его взгляд, пожал плечами и развёл руками.
— Прекратите ругаться, — вздохнув, шагнул вперёд Нотт. — Причём здесь огораживание?
— Сэр, — ткнул Хортон пальцем в Барнса, — этот идиот назвал меня бараном!
— Из-за чего спор?
Многочисленные студенты, наблюдавшие за дискуссией, сделали вид, что ничего не слышали. Самым храбрым оказался Джим Пакстон, сокурсник Хортона.
— Мистер Нотт, ребята рассуждали о том, что происходит в Британии, — сказал он, подняв глаза с какой-то книги, которую якобы читал. Перевёрнутую вверх ногами, как, присмотревшись, понял Тео.
— Лучше бы вы эссе написали, оба, — в сердцах произнёс Нотт. — Нежели чем обсуждать вещи, которые ни капли не понимаете.
— Вы в том году заявили, что магия превыше всего, — вскинулся Хортон. — А этот скотти предлагает сдаться магглам!
— Я просто говорю, что они сильнее, чем мы! Ты вообще не знаешь, о чём говоришь, клоун!
— Успокойтесь, — он наколдовал проклятье молчания на обоих юношей, что возмущённо уставились на него. Взгляды всех студентов вновь сошлись на нём, и Тео почувствовал, что хочет поправить галстук — с этой привычкой он боролся всю осень. — Прежде, чем побеждать магглов, нужно остановить смерти магов. Вы не думали о том, что те, кто убивают магов, вообще-то действуют на руку тем, у кого магии нет?
— Но, мистер Нотт… — вскинулась было Гестия Кэрроу, семикурсница, что блистательно сыграла леди Макбет.
— Гестия, обратите внимание, сколько в Азкабане сейчас сидит волшебников, — елейно улыбнулся он. Тишину после его слов в гостиной можно было резать на куски. — Визенгамот не приговорил никого из магов к Поцелую из того числа, что были пойманы в июне. Хотя от рук Тёмного лорда погиб не один человек.
— Мне жаль вашу тётю, Теодор, но и авроры убивают людей! — парировала она. — Вы ведь сами были свидетелем, не так ли? На Гернси в середине июля! Авроры убили друга моего отца, своего товарища, Ринальдо Сэвиджа!