Тео. Теодор. Мистер Нотт

Hashirama Senju

— Это профессора! — ахнул он. Трое деканов, мадам Пинс и профессор Вектор лихорадочно двигались между рядами библиотеки, сражаясь с множеством приспешников Тёмного лорда. Тёмными тварями, как и в Больничном крыле. — Ублюдки!

Теодор бросил взгляд на часы. Время перешагнуло заполночь.

— Смотри, Гойл в окружении Пожирателей, это на Астрономической башне, — сиплым голосом указал он. В эту же секунду над ними, на самой вершине башни, появились имена Поттера и Дамблдора.

— И Снейп! Он спешит туда же!

В одном

из нижних коридоров Ремус Люпин, Билл Уизли и Дедалус Диггл сражались с Фенриром Грейбэком. Снейп же стремительно приближался к Астрономической башне.

— Нам нужно остановить их! Чёрт, там Гарри! Они убьют его! — шокировано сказал Невилл. — Пророчество, Нотт! Помнишь? — добавил он шёпотом.

В глазах юноши вспыхнул страх. Теодор на мгновение прикрыл глаза. Если они действительно убьют и Поттера, то… Волдеморт станет уязвим? Или нет? Он никогда не слышал настоящего текста пророчества, которое слышал Невилл, и… но, Дамблдор…

— Да, вперёд! Нам нужно остановить кровопролитие, Пожиратели должны ответить за этих тварей, которые атаковали школу!

Невилл шепнул что-то пергаменту, и чары вспыхнули, делая лист вновь белым и чистым. Теодор тряхнул головой, не желая думать о том, как прекрасны были эти чары.

Они поспешили вперёд, скача по лестницам и едва не задыхаясь в пробежках. Прошло не меньше четверти часа, пока они смогли добраться до коридоров в Астрономической башне, у самой лестницы.

— О, Мерлин! — в сердцах воскликнул Невилл. — Дверь! Она заперта!

— Алахомора!

— Не смеши портки Годрика, Нотт, это не простой замок!

Теодор присмотрелся к двери. Чары действительно лежали на её ставнях и замке, которые были превращены в твёрдый чёрный камень, и не могли отвориться — но остальная дверь была совсем не зачарована, что и сбило его с толку.

Юноша вдохнул и выдохнул, чтобы успокоиться. Он представил себе, как растёт дерево, как его спиливают и рубанком отделяют ветви и сучья, как водяная пила распиливает его на доски, и как летящую щепу подбирают, чтобы размочить в воде и заклинаниями из размоченного, вязкого материала сделать бумагу.

Каждый кусок дерева, каждая древесинка, убеждал он себя, это щепки, и каждая щепка может стать бумагой.

— Трансмутацио! — шепнул он, наконец, прочертив руну Йера. Невилл охнул и хлопнул его по плечу.

— Бумага? Нотт, с тобой страшно связываться! — нервно рассмеялся он. Листы бумаги опали вниз, и Невилл хотел было шагнуть, но сверху раздались крики, и он замер.

— Проверим!

Карта показывала, что на вершине башни, на открытой площадке, уже был и Снейп, что стоял между директором и Пожирателями, а на равном расстоянии от них стоял Гойл. Ниже в башне, прямо под последним пролётом лестницы, не двигался Поттер, а в соседнем от них коридоре, крадучесь, шли Уизли, Грейнджер и всё тот же Малфой.

— Не будем ждать их, — кивнул Тео другу, — пошли!

Невилл кинул чары на ступени, и они совершенно

неслышно, лишь хрустя от напряжения костяшками пальцев, со всей силы сжимавших палочки, поднимались выше и выше.

— …убей его, Гойл! Или ты хочешь, чтобы гнев Тёмного лорда пришёл на твою семью? — воскликнул незнакомый мерзкий голос. — Ты возишься слишком долго! Иначе… мне придётся сделать это самому!

— Не стоит, Амикус, — хрипло, но громко отвечал ему Дамблдор. — Мистер Гойл дал клятву вашему владыке. Ему лишь нужно найти силы. Грегори, прошу!

Им оставалось два пролёта до площадки, чуть выше должен был стоять Поттер, но его нигде не было видно. Сверху повисла тишина, и вдруг её прорвал чужой вскрик, одновременно с тем, как по лестнице снизу кто-то побежал.

— ЫГЫАХ! Авада Кедавра!

Это был Грегори Гойл, осознал Теодор — и мгновение спустя этого осознания вдруг его правую руку сдавило тысячью тонких цепей и пронзило миллионом игл так, что в глазах потемнело. Он привалился к перилам, а Невилл устремился вверх. Вокруг всё трещало и громыхало, мимо, как будто бы, пробежал кто-то ещё, люди кричали и вопили…

Наконец, его отпустило. Слегка пошатываясь, он поднял выпущенную из рук палочку — дубовую, настоящую, — и поднялся выше.

— Ты убил его! — кричал в отчаянии Поттер. — Они сбежали, а ты его убил!

— И тебя я тоже убью! — в истерике кричал в ответ Гойл. — Авада Кедавра!

— Экспеллиармус! Протего! Сектумсемпра!

— Гарри, нет! — это был уже Невилл.

Теодор сделал последние шаги, и лестница вознесла его на вершину башни.

— Нотт! Проклятые пожирательские ублюдки, ненавижу вас! Экспелли-

— Протего Максима! — шепнул Теодор, окружая себя щитом.

— Поттер, ты переходишь все границы, — предупредил его Невилл, склонившийся над Гойлом. Грегори подрагивал в конвульсиях. Тео никогда не слышал о таком проклятье, но Поттер мог легко применить какую-то семейную дрянь Блэков, ведь Сириус Блэк был его крёстным. — Теодор никогда не был на стороне Тёмного лорда!

— Я не верю ни единому его слову! — отрывисто сказал шрамоголовый. Топот со стороны входа в башню нарастал. В болотно-зелёных тучах на небе зловеще чернела Тёмная метка. Порыв ветра потрепал мантию Гойла, который уже даже не дёргался — лишь сияющая магией кровь расплывалась тёмной лужей под его телом. Теодор вдруг понял, что сокурсник погиб.

На площадку выскоичили запыхавшиеся Флитвик, Макгонагалл, Шеклболт и почему-то Руфус Скримджер. За ними оттуда показалось всё больше и больше авроров, опасливо косившихся на людей вокруг…

Теодор подошёл к зубцам площадки башни и заглянул вниз. Его тут же замутило.

У подножья Астрономической башни, неестественно раскинув свои руки, в грязной мантии изломанной фигурой лежал величайший волшебник двадцатого века, Альбус Персиваль Дамблдор. Политик, лидер и борец.