Тео. Теодор. Мистер Нотт

Hashirama Senju

Последние слова сорвались с его языка, словно сквозь слёзы — так и было. Лишь в этот миг Теодор Нотт понял, что человека, который невидимой тенью жил с ним в одной комнате на протяжении шести лет, ходил на те же занятия, смеялся над теми же шутками, сидел за тем же столом — что его не стало. И он, Теодор Нотт, был свидетелем его смерти.

Студенты шумели, кто-то призывал расправиться над Поттером, но взгляд Теодора был сфокусирован на одной лишь мисс Дэвис. Она беззвучно плакала, хватая ртом воздух, и обнимая себя за плечи. Панси Паркинсон, слышавшая его речь из коридора,

увидела направление его взгляда и подошла к сокурснице, приобнимая её за плечи.

Это было ужасное горе.

— Эта ночь принесла ужасное горе. Вампиры и оборотни были насланы Тёмным лордом в замок. Вот цена его увещеваниям о чистой крови и верховенстве магии. Сегодня он добился своей цели — юный маг принёс себя на алтарь власти Волдеморта, — это имя он произнёс впервые так открыто и смело, сам испугавшись себе на миг. — Подарил свою жизнь ему, и в ответ получил лишь смерть. Пожиратели смерти, вот как они себя называют, — голос Нотта гремел в каждом уголке гостиной. — На деле они лишь сеют смерть вокруг себя. Я заклинаю вас вновь! Нас ждёт сложное лето, и за ним придёт не менее сложная осень. Прошу вас, не дайте завлечь себя и своих близких в чёрные сети Тёмного лорда. Дикси. Остальное вам скажет Министр.

Теодор пошёл вперёд, и перед ним студенты расступались, кто благоговейно, кто неприязненно, а кто и вовсе с вызовом глядя ему вслед.

***

Утренний Трапезный зал встречал недоумевающих школьников чёрными, траурными тонами. Все слышали и знали из сообщений деканов и старост, что на школу накануне напали, но основная масса студентов лишь догадывалась, что именно случилось. Слизеринцы к этой основной массе не относились — слова и вести Нотта мгновенно разлетелись по всем спальням, и едва проснувшиеся школьники писали домой новости и вести, обсуждали их друг с другом и строили теории.

Факультет лишился декана, а потому шестеро старост — семикурсники Перрис и Хортон, шестикурсники Нотт и Паркинсон, пятикурсники Монтегю и Паддингтон — ввели весь факультет стройной колонной, когда остальные уже почти все расселись.

На лицах слизеринцев читались разные эмоции. Теодор пропустил вперёд себя основную массу студентов, чтобы убедиться, что никто не отстал. Кто-то едва сдерживал слёзы, кто-то едва сдерживал себя от триумфальных улыбок. Многим было всё равно.

Когда последние студенты заняли свои места, Теодор поймал взгляд Джинни. Она была опечалена и расстроена, но отнюдь не пребывала в трауре, как многие её сокурсники. Теодор улыбнулся девушке, и та грустно улыбнулась ему в ответ.

Громыхнула боковая дверь зала. Когда-то туда спускались Чемпионы Турнира, а теперь оттуда поднялись преподаватели и чиновники, облачённые в траурные одежды. Хагрид буквально рыдал, и его рыдания заполняли зал. Преподаватели расселись по местам за своим столом, а министр Скримджер и профессор Макгонагалл вышли вперёд, к кафедре, с которой в прошлом зачитывал объявления директор.

— Студенты Хогвартса! — начала Макгонагалл сухим и едва дрожащим голосом. — Накануне школу постигла чудовищная трагедия. Вы-знаете-кто отправил своих слуг, и они, пользуясь предательством изнутри, проникли

в замок и посеяли хаос. Среди наших студентов есть жертвы. Мне тяжело это говорить. Прошу вас, давайте почтим память павших в бою.

Теодор поднялся со своего места, и вслед за ним стали подниматься другие слизеринцы. Прочие дома также вставали на ноги, и тихие голоса студентов вскоре затихли. Не меньше минуты молча студенты и преподаватели отдавали честь погибшим.

— С этого дня, — продолжала ведьма, кивком пригласив всех сесть, — временно исполнять обязанности директора, до утверждения Совета попечителей новой кандидатуры, буду я. Все экзамены состоятся в срок. Директор Дамблдор, — она всхлипнула и промокнула глаза платочком, — директор Дамблдор этой ночью погиб.

Как и в гостиной, эта новость вызвала бурление среди студентов. У большинства не ведавших на лицах был шок, удивление и недоверие к этой новости. Слова Макгонагалл вызывали такие же чувства и у Тео: старик был чем-то незыблемым. Он преподавал у его прадедов, перешагнул столетие и достиг столького, чего Нотту даже представить трудно.

Меж тем, утирающая слёзы платочком Минерва отступила в сторону, и за кафедру встал рыжеволосый министр, в чьей пышной гриве сверкали молнии. Он был зол и недоволен.

— Студенты! Я хочу, чтобы вы знали. До конца учебного года в замке будет работать комиссия по расследованию! Её возглавит старший аврор Шеклболт, — темнокожий колдун в алой мантии кивнул. Магическая серьга в его ухе выглядела интересным артефактом — только теперь Теодор удосужился рассмотреть её. — Если у кого-то из вас есть сведения, кто, как и когда планировал организовать эту атаку, если кто-то может показать, откуда на Хогвартс готовилось нападение — отправьтесь к Кингсли, и это будет учтено в расследовании. Я уверяю вас от имени закона, что все нарушители будут наказаны! Прощание с Дамблдором будет проходить в стенах школы в эту пятницу, — добавил он скомкано и отошёл.

Шеклболт подошёл к оставленной трибуне и обратился к залу, обведя его пронзительным взглядом.

— Я обещаю анонимность каждому, кто передаст сведения. Все факты будут проверены, — пообещал аврор.

Макгонагалл меж тем уже заняла своё место и коснулась вилкой бокала. Лёгкий «дзынь» стал сигналом для домовиков, и начался тихий завтрак.

***

В конце завтрака Макгонагалл сделала ещё одно объявление и отменила (перенесла на субботу) все занятия со вторника. Это было неплохо для студентов, и преподаватели после бессонной ночи тоже были рады такому соломонову решению профессора.

Тео и Джинни встретились после обеда. Нотт успел выспаться, окончательно привести себя в порядок и выдержать перекрёстный допрос Панси, Блейза и Дафны, которые требовали ответов. Казалось, что все они не верили, как Гойл мог пойти на такое — и как он мог не быть. Пересказав им вновь историю гибели сокурсника, Нотт уверился, что они оба были не виноваты в случившимся. И Поттер, и Гойл действовали на эмоциях: брошенному на растерзание аврората Гойлу в любом случае грозил Азкабан, если не поцелуй, а потерявший наставника Поттер жаждал отмщения.