Тео. Теодор. Мистер Нотт
Шрифт:
***
На следующий день Теодора действительно атаковали реакцией на вышедшую статью. Десяток Патронусов счастливыми голосами с самого утра выразили ему поддержку, заявляя, что права сквибов — как раз то, чем стоило бы заняться, десяток других лиц направили послания (некоторые совы атаковали с воздуха, целясь попасть письмами как можно болезненнее), но в целом основная масса обратной связи пришла именно Тюберу. Он с радостным видом показал список фамилий бизнесменов из разных кланов, выразивших желание присоединиться к стипендиальной целевой
Теодор вновь поймал себя на мысли, что продешевил с Тюберами.
Оказалось, что семья Уизли получила билеты на финал Чемпионата в Министерскую ложу, бок-о-бок с министром Фаджем и главой магической Болгарии Яковлевом. Вместе с ними туда отправились и Поттер с Гермионой, а Теодор, Артур, Дин, Симус с матерью, Невилл с бабушкой и кузеном Оливером, Терри Бут с семьёй, Забини с матерью и очередным отчимом, долговязым американским ирландцем, расположились на нескольких рядах на одной из срединных лож трибун, отведённой ирландцам.
Финальный матч как таковой был полон грязных приёмов: вновь никто не ограничивал талисманов, лепреконы сыпали золотом, а ловец Болгарии Виктор Крам поймал снитч — при том, что очков за него всё равно не хватило для победы.
Все ирландские сектора трибун орали от восторга, скандируя кричалки. Волшебники и ведьмы пускали из палочек фейерверки, кто-то даже запустил огромного лепрекона из палочки, в то время как болгарские и вообще европейские болельщики восхваляли Виктора Крама, юного ловца.
Теодор предавался всеобщему веселью, несмотря на усталость и давление огромных шумных толп людей.
Когда их компания, наконец, покинула празднующие трибуны (даже после финала никто не снял антиаппарационный купол, из-за чего всем пришлось пережить ужасные давки), Теодор и компания разошлись, попрощавшись. Некоторые, как Буты и Лонгботтомы, планировали убыть уже в ночь, другие, как, собственно, Финнеганы и их гости — следующим утром. Благо, покупки к Хогвартсу уже были сделаны, и ни друзьям, ни приютившим их ирландцам спешить было незачем.
Часы Нотта показывали под полночь, когда они дошли до палаток. Ирландские болельщики гудели, весь их сектор лагеря был полон празднующих волшебников и ведьм. Кто-то распевал гимны, кто-то — распивал алкоголь, многие группками обсуждали прошедший матч.
— Ну всё! — радостно воскликнул Симус. — Теперь мы всю ночь гулять будем!
В тон его словам кто-то запустил шутиху. Крики со стороны стадиона усилились. Толпа и не думала успокаиваться.
— Эй! Мы спать ложимся! — закричал какой-то болельщик в колпаке, вылезший через проход от шатра Финнеганов. Мать Симуса, сославшись на головную боль, уже ушла внутрь, а её сын достал с заговорщическим видом бутылку какого-то ирландского пойла, которую ребята пустили по кругу. Алкоголь оказался обжигающим на вкус, но Тео справился,
Прошло ещё где-то с полчаса, пока гомон голосов начал утихать. Отблески зарниц и зарево фейерверков сменились дымкой от костров и сверкающим звёздным небом. Теодор сидел на земле, незаметно проваливаясь в дрёму, а прочие ребята и вовсе спали вповалку. Ему почудилось на секунду, что он уже спит — и видит кошмар, который вяло попытался отогнать рукой… и моргнул.
Это был не сон! Теодор поднялся, доставая палочку. В небольшом отдалении кричали какие-то люди, кто-то с визгом бежал, спасаясь от неведомой напасти, а навстречу спешили мужчины с палочками в руках.
Выглянув из-за угла соседнего шатра, Тео ужаснулся увиденному. Кто-то поджёг шатры шотландских болельщиков и разбрасывался заклинаниями в воздух, где левитация магией удерживала несколько человеческих фигурок. Нетрезвое сознание тут же подсказало, что это могла бы быть Джинни, но он волей отринул такую мысль — его… его девушка? Была вместе с отцом и семью братьями, матерью, Поттером и Грейнджер, и ей точно не могла угрожать такая участь. И всё же злость ободрила Теодора. Он попытался сделать шаг, и чуть не упал, запнувшись о налакавшегося Дина.
— Томас! — рявкнул он. — Боевая тревога! Гэмп, сука, вставайте!
Перешагнув через зашевелившихся друзей, Тео, окончательно ощущая себя трезвым, пошёл вперёд, к огням, пропустив убегающую даму в ночнушке, уносившую на руках какую-то собачку с криками на ирландском.
— Авгури! — взмахнул Теодор палочкой, из которой тут же вырвался сноп красных искр. Удивительно, но никто до сих пор не сделал этого, хотя, очевидно, какой-то бой впереди завязался. — Экспекто Патронум! Тётушка, в лагере квиддичных болельщиков кто-то устроил беспорядки!
Филин, вызванный воспоминаниями о квиддичном матче в начале лета, упорхнул в небеса — и мгновением позже купол антиаппарационных чар, что сковывал небесную твердь, лопнул, в магическом взоре разлетевшись тысячью осколков, осевших на землю. Где-то вдалеке послышался хлопок — видимо, взорвался перегруженный артефакт, питавший эти чары.
Тут же рядом с Теодором с хлопком появилось несколько людей в красных мантиях с хмурыми лицами, ведомых темнокожим аврором. Мгновенно сориентировавшись, он начал отдавать приказы.
— Эдди, лови магглов! Гестия, на тебе поддержка по правому флангу! Диксон, организовать эвакуацию пьяных рыл!
Авроры ринулись вперёд, не считаясь с преградами, и мгновениями позже фигурки с неба уже летели вниз.
Где-то позади, в лесу, куда, к границам охраняемой зоны, бежали спасающиеся бегством, раздался ещё больший шум ужаса. Обернувшийся назад Теодор застыл, как вкопанный — над деревьями, сверкая ужасно-зелёным отблеском, зависла огромная, пугающая, фигура змеи — такая же, какая четырнадцать лет застывшим напоминанием о страшных временах чернела на руке отца.