Тео. Теодор. Мистер Нотт
Шрифт:
— Он наш друг, — ответил за всех Дин Томас.
Муди оскалился и, достав из-за пазухи флягу, отхлебнул.
— Так вы и есть тот клуб, куда хотели попасть младшекурсники? Один гриффиндорец даже попросил, чтобы я его взял на попечительство! А, вон же он! Криви, да?
Колин покраснел и попытался бочком отойти так, чтобы за Невиллом его было не видно.
— Ну, будет. Дамблдор сказал, что это старина Барти Крауч, — это имя Муди выплюнул, — потребовал все эти помещения под классы для гостей школы. Что же… мы не будем нарушать ограничения директора. Но, знайте, что теперь вы будете первыми
— Это хорошо или плохо? — тихо спросил Симус скорее риторически.
— Кажется, что нам задница, — прошептал в ответ ему Колин.
***
Следующие недели пролетели как в калейдоскопе. Джинни всё-таки ответила согласием на приглашение в Хогсмид, и дождливым воскресным днём они, едва не зачерпывая ботинками холодную воду из луж на разбитой дороге, продрогшие, несмотря на чары, но хотя бы не промокшие — спасибо тому, что у Тео был зонт, — посидели в ублюдочно-розовом до зубовного скрежета кафе мадам Паддифут (и оба согласились с тем, что это заведение было так себе), а, вернувшись в замок, неловко обнялись, случайно коснувшись носами — но не губами. Это воспоминание дарило Теодору яркие ночные сны, но лишь было приятным фоном неприятной рутины.
Периодически к нему продолжал лезть мальчишка Пакстон, которого он действительно стал гонять по всяким мелким поручениям. Один раз он даже высказал мудрую мысль.
— Дедушка говорил, что к эльфам Хогвартса можно обратиться напрямую, позвав их, например, сосредоточившись и постучав по столику. И, когда они будут слушать, сделать им заказ.
Это действительно работало. На следующий же день Теодор смог выпить какао перед сном, ошарашив соседей, которые решили, что это какие-то чары.
Прибытие иностранцев планировалось пятнадцатого октября. К этому моменту вся школа уже стояла на ушах. Строились самые разнообразные и невозможные гипотезы, каким будет процесс определения Чемпиона школы, какими будут задания, и где разместят студентов других школ. В обозначенную дату утром в Хогвартс прибыли представители прессы, министр Фадж и главы министерских департаментов позировали на фоне школы, а юные маги и волшебники, сгорая от любопытства и нетерпения, каждый свободный миг старались высматривать в окна, не прибыли ли ещё гости.
За обеденным столом каждый считал своим долгом выстроить предположения.
— Я уверен, что ваших гостей привезут ковры-самолёты, — с важным видом рассказывал совершенно спавшему с лица Малфою, которому практически перестали приходить письма от родителей, казалось, не замечавший его рассеянности Пайк. — Это ведь часть русской традиции!
— Питер, ковры-самолёты запрещены, — возражала ему Гринграсс, — а русские летают в деревянных ящиках!
Третьекурсники спорили, будут ли французы выставлять от своей школы кого-то из потомков альпийских троллей или пиренейских вейл, второкурсники судачили, будет ли изменено расписание занятий, чтобы вместить младшие курсы зарубежных школ, а первокурсник Причард, старший брат которого выпустился в прошлом году, рассказывал всем, какие чары нужно использовать, чтобы увеличить… ээ… достоинство и охмурить француженок.
Пожалуй,
— Уважаемые студенты Хогвартса! — не вставая со своего места, заговорил директор. — Сегодня, как вы знаете, в нашу школу прибудут делегации Дурмстранга и Шармбаттона, двух других школ, участвующих в Турнире трёх волшебников. Торжественная часть встречи пройдёт за ужином здесь, в Трапезном зале, а встреча делегаций, на которую вы при желании можете пойти, за полчаса до него. Прежде, чем мы отпустим вас делать домашние задания, я попрошу всех следить за своим поведением при общении с уважаемыми гостями. Студенты Дурмстранга разместятся за столом Слизерина, а Шармбаттона — за столом Райвенкло. Мы с министром Фаджем, господами Бэгмэном и Краучем уповаем на ваше благоразумие.
После обеда Теодор отправился в библиотеку, где, впрочем, вскоре установился сущий бедлам. Кто-то бегал между стеллажей в поисках книг с «чарами для перевода французского», кто-то — с описанием традиций немцев и скандинавов, кто-то ещё — с радостно урванными самоучителями европейских языков. Нотт планировал попробовать заняться очередным эссе по трансфигурации, но быстро оставил это дело — ежеминутно его отвлекали либо другие студенты, либо мадам Пинс, а потом и вовсе завалились Артур и Бут.
— Тео, ты представь, какая это несправедливость! — воскликнул Гэмп, и тут же вжал голову в плечи, понижая громкость голоса. — Столько молодых умных колдуний, и за стол этих эгоистов!
Он шутливо пнул ехидно ухмыляющегося Бута.
— Терри, тебе бы усы сбрить, чтобы так ухмыляться, — не смог сдержать ехидства уже сам Нотт. — И вообще, почему вы считаете, что французы привезут колдуний? Что, в Шармбаттоне нет пацанов?
— Посуди сам, — ответил ему Артур, — во Франции одни педики, я уверен, и их девчонки будут счастливы познакомиться с нами.
— Я бы не рассчитывал на то, что на нас кто-то обратит внимание, — прервал его нервный Бут, который пытался рассмотреть, что у него под носом, в карманное зеркальце. — Староста Чанг заявила, что декан сказал, что допустят к участию только семикурсников, а зачем им мы?
— Бут, не порти настроение! И вообще, откуда у тебя такая девчачья штука? — заинтересовался Гэмп.
Пока мальчишки шутливо переругивались, к ним присоединились бледный Невилл и смущённый Симус.
— Представляете, — тихо сказал Лонгботтом, — профессор Муди на сегодняшней допке заставил нас пытать пауков, как тогда.
— Чего? — изумился Тео. Гриффиндорцев-четверокурсников из клуба самообороны Шизоглаз уже дважды оставлял на «дополнительные занятия», то бишь отработки, вместо окон в расписании, которые были из-за расхождения в факультативных дисциплинах. В первый раз они занимались там отработкой щитовых чар (Теодор посчитал, что ему это не было предложено из-за нумерологии в часы этой отработки и того, что с чарами Протего у него всё было хорошо), а о том, что он и второй раз оставил их на отработку, ему и не было известно. — Как на первом занятии?