Тео. Теодор. Мистер Нотт
Шрифт:
— Это действительно надо доказать делом, — кивнул Теодор. — Думаю, что мы с вами попробуем поработать, наследник Пакстон! Приятных снов.
Войдя в спальню, Теодор поразился — Драко Малфой раздевался, чтобы отойти ко сну, стоя у своей кровати в дальнем углу. Чтобы вместить её, значительно сократилось расстояние между кроватями других ребят. В гостиной ребята, включая Блейза и Пайка, праздновали начало года, а Крэббу ещё после пира стало плохо от переедания и он с Гойлом ушли к мадам Помфри.
— Приятно видеть, что ты снизошёл до остальных, Малфой, — нейтрально отметил Теодор,
— Ты так просто обо всём говоришь, — невпопад заметил Драко, не поворачиваясь к нему. Его руки ходили ходуном. — Моя мать плакала каждый вечер на этом сраном Чемпионате, а когда какой-то ублюдок выпустил метку, ей и вовсе стало плохо. Он возвращается, как нам с этим жить?
Теодор вспомнил о том, как его отец требовал убить себя. Его передёрнуло.
— Как жить? Очень просто, — ответил он, наконец. — Надо оставаться в первую очередь волшебниками и ставить магию превыше всего. А не желать смерти грязнокровкам, — не сдержался он, — иначе они пожелают смерти уже тебе.
Малфой опустил голову, а потом стремительно, сорвав с себя рубашку так, что пуговицы аж отлетели в разные стороны, едва ли не бегом с голым торсом прошёл в сторону уборной, задев худым острым плечом Теодора.
Учебный год ожидался весёлым.
Глава 41
Первая неделя учёбы захватила Теодора с головой. Как и в прошлые годы, все преподаватели решили, что студентам недостаёт нагрузки, и примерно вдвое увеличили домашние задания. Тео с содроганием представлял, что будет в следующем году. Впрочем, единственным преподавателем, который ещё не дал задание, был Аластор Муди, к которому ребята как раз шли на занятие. Накануне произошёл инцидент, явным свидетелем которого Теодор не был — однако слухи ходили самые разные.
Вплоть до того, что новоявленный преподаватель был так категоричен к слизеринцам (с этим Тео мог согласиться по своему опыту встречи с бывшим аврором), что превращал их в зверей. Одно было ему известно наверняка — Аластор Муди сделал с Малфоем что-то такое, что всю ночь, выпив зелье Сна без сновидений, он всхлипывал и мешал спать своим соседям. Это было странно, и это… пугало.
Когда ученики расселись по своим местам, Муди влетел в кабинет, хлопнув дверью за своей спиной, и с лязгом прошёлся до своего места. По сравнению с бытием Люпина, о судьбе которого никто ничего не говорил, учебные классы сменились на более мрачные. Теперь занятия проходили на первом этаже, в трёх коридорах от Трапезного зала.
Теодор машинально поправил на углу стола свой экземпляр учебника, носившего примечательное название: «Темные Искусства. Руководство по самозащите». Оно будто бы кричало про их клуб, который Крауч отменил своим волевым решением.
— Можете убрать их в сумки, — хрипло сказал преподаватель. — Эти книги. Они вам не понадобятся.
Он извлёк откуда-то из-за пазухи журнал, которым изредка пользовался Люпин в прошлом году, качая головой.
— Итак, четвёртый курс… — проскрежетал Шизоглаз, читая список. По очереди называя фамилии,
Студенты согласно зашумели.
— Но вы отстали — и очень отстали — в отношении заклятий. Поэтому я здесь для того, чтобы подтянуть вас в области того, что сами волшебники могут причинить друг другу. У меня есть год, чтобы научить вас, как разбираться с Темными…
— А вы не останетесь? — вырвалось у кого-то из гриффиндорцев. Муди тотчас же покосился в ту сторону и улыбнулся. Эта улыбка была не самым приятным зрелищем. Оказалось, что окликнул преподавателя Уизли, которому Шизоглаз разъяснил, что его согласие на этот пост было скорее вынужденной услугой Дамблдору, чем его желанием.
— Итак, прямо к делу. Заклятия. Они бывают разной силы и формы. Согласно рекомендациям Министерства магии, мне следует обучить вас некоторым антизаклятиям и на этом остановиться. Я не должен показывать вам, каковы из себя запрещенные Темные заклятия, пока вы не перейдете на шестой курс — вас считают недостаточно взрослыми, чтобы до этого времени иметь дело с такими вещами. Но профессор Дамблдор придерживается более высокого мнения о вашей выдержке, он считает, что вы справитесь, а я скажу так чем раньше вы будете знать противника, тем лучше. Как можно защитить себя от того, чего никогда в жизни не видел? Волшебник, который собирается применить к вам запрещенное заклятие, не станет делиться своими планами, он не будет действовать открыто, на ваших глазах, вежливо и тактично. Вы должны быть готовы заранее. Вы должны быть бдительны и наблюдательны. Вы должны убрать это, мисс Браун, когда я говорю.
Теодора с каждым следующим его словом всё сильнее покидала уверенность в том, что Муди был адекватен. Он распалялся, плюясь слюной, и явно имел некую предрасположенность к тому, чтобы именно эти заклинания и проклятья, о которых сам и рассказывал, применять. Если верить Люпину и его классификации, гневный Муди явно был тёмным магом.
— Итак… Кто-нибудь из вас знает, какие заклятия наиболее тяжело караются волшебным законодательством?
Теодор поднял руку. Он изучал этот вопрос вместе с друзьями на заседаниях клуба. Кроме него руки подняли Забини и несколько гриффиндорцев. Малфой сидел так тихо, как только мог, чтобы его ни в коем случае не заметил преподаватель.
— Мистер… Нотт, верно? Прошу.
— Непростительные заклятья. Проклятье подчинение, проклятье боли и проклятье смерти.
— Верно, мистер Нотт. Я помню, как ваш отец оправдался перед Краучем и составом Визенгамота, — с отвращением произнёс Муди. — Он действительно был под проклятьем Империус. Кто знает, как оно работает?
Студенты молчали, Нотт сжал челюсти до хруста. Он не привык, чтобы профессора так вели себя со студентами. Два года назад Шизоглаз показался ему более адекватным.