Теория заговора
Шрифт:
— Зой, привет, ты чего? — попытался я погасить бурю. — Да что со мной могло случиться?
— С тобой? — метала она громы и молнии. — Всё, что угодно! Но дело даже не в этом! Ты что, сам не понимаешь? Какая разница, что могло случиться с тобой! Но у тебя даже мысли не мелькнуло обо мне. Я места себе не находила, морги обзванивала, два дня глаз не смыкала, а ты обо мне даже не вспомнил, даже не задумался, что я буду волноваться и переживать.
Сказать по правде… ну да… ведь я полагал, её, на самом деле, моя персона интересовала только с позиции успехов по службе. А тут такое
— Зоя, ну, иди ко мне, иди, злючка…
— Да причём здесь злючка! — никак не унималась она. — Ты! Ты… Вообще бесчувственный чурбан!
Пришлось брать эту крепость силой.
— Зоя, — прошептал я и прижал её к себе.
Но нет, так просто её было не покорить. Она не давалась, отбивалась, хотя потом поддалась ласкам и добрым словам, но вскоре, вырвавшись из моих объятий, грозно зыркнула и выскочила из комнаты, так шарахнув дверью, что сейсмографы, наверняка, зарегистрировали подозрительную активность в недрах.
Нужно было пойти и наладить отношения, но меня ждали Леонид с Николаем Спиридоновичем. Поэтому, проглотив бутерброд, собранный из батона и докторской, практически, как дядя Фёдор, я вышел из общежития, сел в машину и поехал к месту встречи.
Бросил взгляд в зеркало и заметил серую «Волгу» с оленем, уже довольно долго, следующую за мной. Двадцать первую. Их по улицам бегало ещё немало. Значения этому я не придал. Мало ли кому куда нужно. Но минут через пять снова увидел ту же машину.
Для того, чтобы удостовериться, что это совпадение, я резко затормозил, рванул в ближайший двор, развернулся и поехал в другом направлении. В зеркале было чисто. Значит, просто совпало…
Успокоившись, я снова встал на маршрут и поехал дальше. Надо было проехать по Ленинградскому проспекту и, свернув во дворы недалеко от «Аэропорта» подъехать к нужному дому. Что я и сделал. Остановился в сторонке, на небольшой площадке с рябинами. Их красные грозди и розово-оранжевые трепещущие листочки выглядели живописно. Я заглушил двигатель, вышел и, закрыв дверь, пошёл к четвёртому подъезду к середине дома.
Уже подходя, услышал звук двигателя и обернулся. Обернулся и увидел… ту самую серую волжанку с оленем на капоте. Тьфу! Она явно следила за мной. Эпическая сила! Ведь я десять раз перепроверился. Они остановились с другого конца дома, в противоположной стороне от моего москвичонка.
Светить явку не стоило. Поэтому я сделал вид, что ищу и не нахожу нужный адрес и, развернувшись, пошёл к своей тачке. Показывать нервозность и спешку ни в коем случае было нельзя, поэтому я шёл совершенно естественно, хотя и чуть быстрее обычного. Когда прошёл половину пути, услышал, что машина поехала. Я оглянулся, «Волга» развернулась и теперь уезжала.
Совпадение было полностью исключено. Я осмотрелся. Двор был большим, заросшим рябинами, берёзами и клёнами. По его периметру стояли жилые дома. Дома, дома, дома. На детской площадке чирикали ребятишки, гуляли мамаши с колясками. Было довольно многолюдно. Но моя
Я постоял, подождал немного, но решил подстраховаться и на явку уже не ходить. Подождав ещё немного, я двинул к своему москвичонку. И, когда до моей машины оставалось пройти уже метров десять, серая «Волга» снова появилась, но теперь уже с этой стороны дома, близкой ко мне. Она ехала медленно, почти бесшумно. Кралась.
Я прибавил шаг и шёл уже довольно быстро, почти бежал. Пушки со мной не было, а зря. Отцовский пистолет лежал под сиденьем… Подбежал к машине, начал открывать, «Волга» не доезжая, остановилась. Неподалёку. Я резко открыл дверь, а из волжанки выскочил человек в плаще и кепке. В руке он сжимал пистолет с глушителем. Я наклонился, сунул руку под сиденье и в тот же момент: чфф, чфф… Две пули ударили в борт «Москвича»…
24. Умчи меня олень
Вот собака! По машине! Гад! Дыры останутся! Сердце застучало, а по затылку пробежал холодок. Я упал на землю, на мягкие и нежные оранжевые листочки рябины. Пистолет был подготовлен так, чтобы его было удобно выхватить, сидя за рулём. Я на мгновенье замешкался, дёргая за рукоять, и тут же по машине ударила ещё одна пуля, на этот раз по открытой двери. Я упал и тут же откатился по газону чуть в сторону, к кустам.
Там я был менее защищён, но другие направления были закрыты — мешала открытая дверь. Попытайся я обогнуть её или захлопнуть, оказался бы на линии огня. Стрелок должен был подойти, обойдя корму москвичонка слева, шагая от своей машины. Сейчас хорошо было бы оказаться со стороны передка, за радиатором и контролировать все направления.
Но я сделал кувырок в другую сторону и прыгнул за куст. Видимость была хреновой, вернее, никакой. Из-за густых ветвей акации я не мог видеть дорогу справа от себя. И «Волга», и весь тот участок дороги были скрыты от меня зарослями.
За спиной находился открытый участок и перемещаться по нему точно не следовало, поэтому я пошёл вдоль кустов. Пригнувшись, ступая медленно и неслышно, я прокрался вплотную к акациевому островку, прячась за ветвями и стараясь наблюдать и за фронтом, и за тылом.
Зайдя за куст, а, по сути, выйдя, вернее, выглянув из-за него, справа от себя я увидел волжанку. За рулём сидел водитель и смотрел в сторону моей машины. Значит, стрелок был там. Ладно… Ну… раз, два…
Я выскочил из-за куста и сразу увидел стрелка, крадущегося вокруг «Москвича» по большой дуге за участком высокой сухой травы. Чтобы мне, если бы я прятался лёжа за машиной, не было видно его ног.
Голова замёрзла, а в груди стало пусто, будто ни сердца, ни лёгких. Вообще ничего. Я резко поднял руку и навёл ствол на цель. На то, чтобы выскочить, определить цель и прицелиться ушло меньше секунды. Раз, и я плавно нажал на спуск.
Но вот только водитель, похоже, имел неплохую реакцию. Он сразу засёк меня и надавил на клаксон. «У-у-у-у!» — загудел волгарь в тот момент, когда я уже жал на спусковой крючок. Грохнул выстрел, он щёлкнул, как нагайка и отразился от стен зданий и стёкол.