Теория заговора

Ромов Дмитрий

— Ну, — крякнул Леонид, — держись, Гриш. Сейчас мы его догонять станем. Смотри, вот здесь есть пимпочка, я тебе не показывал, но у тебя в машине она тоже имеется.

Он опустил руку под торпеду, пошарил там и потянул. Пимпочка оказалась приличным таким рычагом, рукоять которого, показалась из-под приборной панели.

— Это, — не отрывая взгляда от волжанки, добавил он, — типа, как заслонка, которая выпускает быков на корриду. Гляди.

Он утопил педаль акселератора и меня вжало в сиденье. Москвичонок заревел

и рванул, как ракета, как «Протон-К».

— Нитро! — воскликнул я.

Леонид повернулся ко мне, и я едва узнал его. Лицо преобразилось, на нём читалось торжество и азарт охотника, и зрачки стали огромными. Он улыбался.

— Мы с тобой одной крови, — усмехнулся я.

Осенний день не слишком долог и сейчас мы мчались, рассекая серые густые сумерки, прочерчивая пространство и обозначая цель лучами фар. Это было похоже на компьютерную игру. Нереально и увлекательно.

Наша ракета догоняла волжанку неестественно быстро. Раз, два, три — и мы оказались у неё на хвосте. Но её водитель, не был настроен на капитуляцию. Леонид начал обгон, но тот резко вильнул влево и нам пришлось экстренно тормозить.

— Хорёк, — прошептал Лёня и снова притопил, оглашая округу гневным рыком мотора.

Но хорёк не собирался сдаваться и ушёл вправо, когда наш москвичонок попытался обойти его справа.

— Ну ладно, — пожал плечами Прокофьев. — Я ведь предупреждал, но ты сам решил испытать судьбу.

Он снова нажал на газ и полетел вперёд. Но только на этот раз Лёня не собирался притормаживать. Как только «Волга» снова выскочила к нам под колёса, тут же последовал удар и раздался скрежет. Я едва не влетел в окно второй раз за день.

«Волгу» занесло, но она удержала курс. Леонид тут же притормозил и снова помчал в атаку. Как молот.

— Мы кузнецы и дух наш молот, — будто прочитав мои мысли, пробормотал он.

Он ударил в заднее левое крыло, но в этот раз не отстал, а продолжил напирать и, как бульдозер поволоу её в сторону обочины.

Водитель «Волги» ударил по тормозам, да только это ничего уже не могло решить в подобной ситуации. Лёня пёр и пёр, а волжанка упиралась, как барашек, но неминуемо сползала в сторону кювета. И, наконец, выбитая с шоссе, влетела в канаву за обочиной.

Всё произошло быстро и эффектно. Мы остановились. Прокофьев вынул пистолет и посмотрел на меня:

— Идти можешь?

Я кивнул и тоже достал свой ТТ. Мы выскочили и устремились к поверженному носорогу. Вернее, выскочил, конечно, Леонид, а вот я кое-как сполз с сиденья.

— Осторожно, — предупредил я. — Он будет стрелять.

Будто стараясь подтвердить мои слова, водитель «Волги» тут же выпустил в нашу сторону пару приветов.

— Но нам он живым нужен, — предупредил я.

Сегодняшняя картина повторялась с точностью до наоборот. Тот, кто шёл по моему следу и стрелял в меня, неожиданно сам стал целью.

Идти было

трудно, ушибы болели, но я не обращал внимания, превозмогал и заставлял себя двигать и двигать вперёд. Мы обходили съехавшую с дороги машину с двух сторон. Выстрелов больше не было.

— Эй! — крикнул я. — Выходи поганец, тогда ничего тебе не сделаю. Иначе превращу в решето! Выбирай!

Для убедительности я выстрелил по борту.

— Выходи и подними руки! — крикнул Леонид. — Медленно!!!

Мы подоспели одновременно. Я дёрнул дверь и отстранился, уходя от возможного выстрела, но чувак больше не стрелял. Похоже, закончились патроны, а выскакивать из машины и бежать в сторону леса, было уже поздно.

— Давай, выползай! — скомандовал Лёня, дёргая водительскую дверь. — Считать лучше надо! Что-что не знаю, а вот патроны — однозначно.

За рулём сидел тот самый водила, который дважды за день пытался меня грохнуть. Правда, теперь его было трудно узнать. Лицо было посечено осколками лобового стекла, а волосы торчали похлеще, чем у Эйнштейна из-за езды со встречным ветром.

— Вы совершаете преступление! — заявил он. — Я сотрудник КГБ при Совете Министров СССР! Я нахожусь при исполнении! Положите оружие на землю и отойдите от ма…

Леонид сделал короткое резкое движение, и сотрудник КГБ при исполнении мгновенно заткнулся и уронил голову на руль.

— Давай, Гриш, помогай, — кивнул Прокофьев.

— Ну зачем так-то? — покачал я головой. — Пусть бы до машины на своих двоих дотопал. Носи его по полям, как королевишну.

— Ничего, пронесём три метра, не помрём. Давай, скоренько, пока его братия не появилась.

Сказать было легче, чем сделать. Боров оказался здоровым.

— Борисыч, — проскрипел я. — Ты не прав.

Кое-как вытащили мы его из «Волги» и с огромным трудом дотащили до «Москвича». Запихнули в багажник, связали руки и захлопнули крышку.

— Так, — махнул головой Леонид, — Полетели! Мухой!

Перед тем, как усесться, я обошёл машину и осмотрел передок. Бампер погнут, решётка радиатора выбита, разбито стекло у правой фары и немного погнут капот. Ну… не так трагично, на самом деле. Я ожидал гораздо больших разрушений.

— Не машина, а звездолёт, — покачал я головой.

— Поехали, поехали!

Я кивнул и забрался на переднее сиденье. Лёня нетерпеливо нажал на газ и наша летающая тарелка рванула с места в карьер.

— Леонид Борисович, — нахмурился я. — И так у нас следы дтп на лице, зачем ещё больше привлекать внимание, учитывая, что в багажнике находится человек со связанными руками? Адреналин не всегда оказывает хорошую услугу.

— Да-да, — согласился он, — ты прав. Прав. Поедем спокойно, не привлекая внимания…

Согласиться-то он согласился, но как летел, так и продолжил лететь. Даже прибавлял, а на обгонах вообще не сдерживался.