Террариум черепах
Шрифт:
– Значит, нравится?
– Значит, нравится, - как эхо повторяет она. И вдруг
заговорщицки, как школьница, произносит: - Только не
говори ему.
Я усмехаюсь.
– Я могила.
Пятьдесят
На следующий день я решаю поговорить с Фирсом.
Да, я прекрасно знаю, что пообещала Арине Викторовне
ничего ему не говорить, но, в конце концов, это ведь
для их общего блага. О мотивах своих поступков я
не задумываюсь, так как
понять, для чего мне всё это. Во мне никогда ранее
не просыпалась тяга созидать.
После урока изо я жду, пока все разойдутся и
подхожу к Фирсову.
– Альберт Николаевич, можно я влезу не в своё
дело? - спрашиваю.
Фирс смотрит на меня с интересом.
– Попробуй, Леонова.
– Вам же нравится Арина Викторовна, верно? - Я
понимаю, что сейчас мне наверняка влетит, а потом
меня пошлют, поэтому поспешно продолжаю:
– Можете не отвечать, я и сама знаю, что нравится.
Так вот, вы ей тоже нравитесь. Вам бы только стать
более смелым. Вы же обычно такой решительный. А
Арина Викторовна любит решительных. Да и вообще все
женщины.
Я понимаю, что уже не просто лезу нос не в своё
дело, я перехожу всякие границы. Хотя бы касаемо
субординации. Да и вообще веду себя неуважительно.
Поэтому пытаюсь исправиться:
– Я действительно хочу помочь, поверьте.
Альберт Николаевич сухо улыбается.
– Зачем тебе это, Леонова?
Его вопрос застаёт меня врасплох. Но не смотря на
то, что ещё каких-то пять минут назад я понятия не
имела, зачем в это ввязываюсь, сейчас меня осеняет:
– Знаете, я просто сама однажды загубила свои, ну,
считай, отношения на самом корню. И теперь я вроде
как призрак отношений.
– Очень интересно.
– В общем, Альберт Николаевич, вы знайте, что я
это всё серьёзно говорила. И что от Арины Викторовны
вам яркий зелёный свет и всё такое. Она классная, не
упустите её.
Я поворачиваюсь и выхожу из класса. Я не знаю,
поверил ли мне Фирсов, последует ли он моим советам,
да и вообще помогла я этим двоим или нет. Я не знаю.
Но я чувствую странную лёгкость и даже радость. Иду
по коридору и улыбаюсь.
Пятьдесят один
Первое, что я вижу, заходя на третий этаж вызывает
у меня уже привычный ком тошноты. С трудом сглатывая
его, я пытаюсь придать лицу привычное каменное
выражение. Макс стоит сзади Леры, обняв её за талию.
Вся моя радость от вчерашнего разговора с Фирсом
мигом улетучивается. Они что-то увлечённо обсуждают
с
– Ты знаешь, что у нас будет новенькая? - спрашивает
Лера. Я стараюсь не смотреть на них, но каким-то
образом прекрасно ощущаю, что Макс это замечает. Он
слегка улыбается и знаю, что его забавляют мои мучения.
– В середине учебного года? - спрашиваю, стараясь,
чтобы голос не дрожал.
– Говорят, её родители развелись, - отвечает Ира. -
Мать дочку в охапку и свалила в другой город.
На самом деле, меня никоем образом не интересует
появление новенькой. В конце концов, одним идиотом
больше, одним меньше - не имеет значения. Но меня
радует возможность говорить на отвлечённые темы, не
задумываясь над сказанным. Не хочется, чтобы кто-нибудь
узнал, что в любую секунду у меня может вывернуть наизнанку пустой желудок.
Звенит звонок, и мы заходим в класс. Новенькая на
первый урок опаздывает. Заходит через пятнадцать минут
после звонка, перед этим робко постучавшись в дверь.
Вы бы знали, что это за создание. Длинные, очень
светлые волосы, глаза огромные серо-зелёные, ноги
бесконечно длинные, а юбка непозволительно короткая.
Она неуверенно улыбается и тихо произносит:
– Извините, я опоздала. Можно войти?
Этот ангелок пока не знает, что наша Зытова -
крепкий орешек. Большие глазки и мелодичные голоски
на неё не действуют.
– Новенькая, - неодобрительно произносит она и
цокает языком. Однако не отчитывает. И у нашей
Максимилианы Фёдоровны есть сердце. - Как тебя зовут?
– Юлиана. Юлиана Смирнова.
– Что ещё за хрень? - выдыхает Вера тихо, так,
чтоб её никто не услышал.
– Тебе тоже кажется, что этой штуке здесь не место?
– спрашиваю.
– Думаю, нам всем так кажется, - бормочет Лера с
задней парты.
Юлиана Смирнова тем временем проходит к
последней парте, по пути одаривая всех дружелюбными
улыбками. Ира кривится.
– Как думаете, она действительно такой божий одуван,
как кажется? - спрашивает.
– Если это не так, - говорю, - Зытова её наверняка
раскусила. Она таких насквозь видит.
– Матёрая стерва, - усмехается Лера. - Рыбак рыбака…
Пятьдесят два
Весна выдалась удивительно тёплой, поэтому снег
растаял быстро, но на улицах уже сухо. Так как
близятся конец четверти и весенние каникулы, а погода
как никогда благоприятствует, было решено отправится