The Beginning of the End
Шрифт:
Меила проболела больше недели, и на это время дочь пришлось отнять от груди. Характер малышки испортился, когда ее разлучили с матерью, - а когда Меила опять начала брать Фэй на руки, девочка все равно заболела. От нее простуду подхватил и Камиль, драгоценный сын Розы.
Когда все они переболели, уже был апрель. В один из этих солнечно-дождливых, переменчивых дней к ним пришел Оскар Линдсей.
Он справлялся по телефону о состоянии Меилы, но пришел навестить в первый раз. Впрочем,
Она похудела и осунулась, и по-прежнему заплетала волосы в косы. Это ее молодило… и почему-то придавало ее облику нахальство.
– Добрый вечер, мой друг Линдсей, - сказала Меила, усаживая своего старого опекуна в кресло в гостиной.
– Мужа сейчас нет дома. Вы хотели его видеть?
На лице Линдсея отразилось явное облегчение.
– Это как раз удачно, что его нет. Я хотел поговорить именно с вами с глазу на глаз… пока что.
Египтянка нахмурилась.
– Я вас слушаю.
Линдсей склонился вперед и тронул стоящую хозяйку за руку.
– Прошу вас, Меила, не надо так официально. Мы ведь друзья.
Он улыбнулся, и в его улыбке Меиле почудилась какая-то растерянность, даже страх.
– Я хотел поговорить с вами о Белле. Она давно мечтает посмотреть Египет, но никогда не была за границей. Может быть, вы возьмете ее с собой в Каир и поможете устроиться? Это пока ненадолго…
Меила несколько мгновений стояла столбом, пока до нее не дошел смысл этой просьбы. Перед глазами снова возник образ Беллы Линдсей - голубоглазой, хорошенькой блондинки, светлые волосы уложены модной стилизованной волной.
– Вы что, - египтянка наклонилась к собеседнику через стол, - хотите ее эвакуировать?..
Линдсей чуть не подскочил.
– Нет, конечно! Просто, по-моему мнению, Белл пора приучаться к некоторой самостоятельности, - англичанин подчеркнул это “некоторой”.
– Лу не возражает.
Возникла неловкая пауза.
– Я знаю, вы почти не общались с моей дочерью, но Белл очень славная и умная девушка. Окончила художественный колледж, - прибавил Линдсей: он уже знал о художественных экзерсисах Меилы.
Египтянка не могла больше выносить этот просительный тон - особенно в устах такого человека, как ее опекун.
– Я скажу мужу, и если он согласится… Мы подумаем, Оскар, - сказала она, ободряюще улыбнувшись Линдсею.
========== Глава 42 ==========
Конечно же, египтяне согласились взять с собой Беллу Линдсей. Меила возвращала старый долг. Что же до ее денег… на самом деле, Меила располагала не такой огромной суммой - будучи в Лондоне, она понемногу снимала со счета деньги на расходы, а британский фунт за прошедшую декаду упал на целых двадцать процентов.
Меила Наис никогда не нуждалась, но прекрасно понимала, что денег много ровно до тех пор, пока их не становится недостаточно…
Имхотеп и Меила еще раз
Египетский зал, в который они вошли первым делом, был так огромен, что казался пустым. А может, аура древних предметов заставляла забыть о чужом присутствии. Трое посетителей остановились у одной безымянной мумии в витрине.
“Мумия мужчины. Новое царство, XIII в. до н.э.”, гласила табличка.
Белокурая дочь Линдсеев долго рассматривала забальзамированный труп - а потом подняла большие голубые глаза на Имхотепа.
– Сэр, ведь вы ученый. Может быть, вы скажете об этой мумии что-нибудь еще?
Белла ради этой экскурсии тщательно нарядилась и накрасилась. Дочь Линдсеев побаивалась Имхотепа, как и ее мать, но была юна и красива - и, не будь Меила абсолютно уверена в своем муже, она бы напряглась при виде этого невинного кокетства.
Однако Имхотеп, когда его заставили обратить внимание на экспонат, ничего вокруг больше не замечал. Жрец смотрел на мумию с состраданием и горечью. Он провел пальцами по стеклу.
– Этот человек, несомненно, был богат или служил тому, кто был богат. В Та-Кемет говорили - “он тот, кто известен”, - губы Имхотепа тронула печальная улыбка. Он взглянул на мисс Линдсей.
– Ты знаешь об обряде “отверзания уст”?
Девушка качнула головой, завороженная этим объяснением.
– Перед тем, как поместить в саркофаг, ко рту мумии жрецы прикладывали пищу, чтобы вернуть ей чувства и речь. Но наши мертвые заговорили только сейчас, когда их выставили перед вами, - сказал египтянин.
Имхотеп посмотрел на жену, и она прочла истинный смысл его слов. Души этих мертвецов Та-Кемет пробудились от сна, только когда их тела вновь вошли в соприкосновение с миром живых. Когда заменили стекло в этой витрине, Меила и Имхотеп не знали, - но оба помнили, как витрину разбили иссохшие пясти…
Белла Линдсей хлопнула накрашенными загнутыми ресницами, глядя на египтянина в изумлении. Сети Амир говорил так, точно лично знал мертвеца, рядом с которым они стояли.
– Благодарю вас, мистер Амир.
Египтянин только слегка, с достоинством наклонил голову, и они пошли дальше. Белле начало казаться, что этот удивительный человек не то присматривается, не то принюхивается к чему-то, скрытому от остальных, - но больше дочь Линдсея не решилась спрашивать.
Следуя за своими старшими спутниками, Белла бросила взгляд на спокойно-насмешливую египтянку и передернула плечами. Каково это, быть замужем за таким типом?..