The Elder Scrolls. На изломе времён. Часть 2. Хаммерфелл
Шрифт:
– Ох, господин Герберт! – воскликнула Маринетт. – Пусть он скорее выздоравливает!
– Но подождите, - нашёлся Амиэль, - мне казалось, что вы ехали за мамой и сестрой.
– Они погибли… обе, - напрямик сообщил Варди, снова став мрачнее тучи. – Убиты эльфом Вероломство по приказу Катарии.
– О нет, Варди, внучек, какой ужас! – сказала Лаффориэль и заплакала. – Какие же это плохие люди!
– Соболезную… - помрачнел Амиэль. – Может, расскажете всё по порядку.
***
Варди всё рассказал: и про крепость, и про маму, и про Коринф, и про Древний Свиток. С тела матери удалось достать
Уже смеркалось, когда Варди закончил своё повествование рассказом о похоронах. Эйвинд опустил голову и молча давился горем, Лаффориэль плакала навзрыд, а Маринетт сидела с таким напряжённым лицом, но не проронила ни слезинки. Едва последний луч солнца скрылся за горизонтом, со стороны ящика раздался сильный удар, вскрик и дикая страшная ругань, от которой Маринетт даже уши Амиэлю закрыла.
– Ох, мамочки родные, я же забыла, что сложила на ящик свои сумки. Бедненький Герберт!
Из своего спального места выбрался Герберт, помятый и с совершенно диким взглядом.
– Ну и хрень же мне снилась, Лаффориэль, - бормотал он, спрыгивая с повозки. – Что за адский ящик, ну точно гроб, в нём просто невозможно спать! Лаффориэль, твоя доза маленькая: прошло три дня, и я чувствую изменения. Проклятье, тут пахнет незнакомцами…
– Герберт?!
– Ой, Эйви, - осёкся вампир, глядя на друга. – Чёт я тебя не заметил. Тут столько запахов, что свихнуться можно.
– В-вампир! – непроизвольно пролепетал Варди.
– Ты как это определил? – очумел Герберт, уставившись на друга. – А, точно, третье превращение уже, да. Скамп тебя дери, а я-то хотел представиться как-нибудь попроще.
– Твою ж мать… - только и сказал Эйвинд.
Пришла очередь Герберта рассказывать про всё, что произошло с ним: и про Торонира, и про Амиэля с его братцем Луцием, и про кровь в пробирке. Не забыл он и про Баума упомянуть, недаром друг друга убить пытались.
– Это просто ужасно, Герберт! – промолвила Маринетт. – Баум, ну зачем вы так с Гербертом? – укорила она золотого воина.
– Ой, вот только ты не делай такого лица, Маринетт, - расстроился Герберт. – Мне и Лаффориэль с её охами и ахами хватает. Всё-таки, как говорил Амиэль, у этого тела есть и плюсы. Но это не значит, - сказал он Бауму, - что мне не хочется излечиться. Просто лекарство под ногами не валяется. Кстати, Маринетт, ты теперь почётный гражданин Скавена, местная знаменитость! Наместник тебя даже жить приглашал в город!
– Ну и ладно, - решил разрядить напряжённую обстановку Амиэль. – А я тебе кличку придумал – Укусник!
– Не смешно, - мрачно заметил Герберт.
– Я, конечно, не эксперт в эзотерике, - встряла Лаффориэль, - но меня одну пугает Древний Свиток в руках злодеев? Да такие вещи не то, что на дороге не валяются, их даже Принцы даэдра бояться использовать!
– Значит, вы так и не догнали его? – уточнил Герберт. – Кто-нибудь расскажет мне, что это за штука?
– Ну-у, - протянул Варди, - это что-то вроде реликвий, сквозь которые можно взглянуть на поток времени. Проще говоря, прозреть будущее.
– Да, но я слышал, - продолжил Амиэль, -
– Если мы его отыщем, – задумчиво вставил Эйви, – обязательно прочтём.
– Да ты что, внучек, белены объелся что ли?! – возопила бабушка. – За один взгляд в поток времени можно заплатить собственными глазами. Ослепнешь ведь! А как ты будешь молотом махать, если не видишь, а?
– Это… не знал я этого, бабуль…
– Вот именно, вам, молодым, лишь бы посмотреть, потрогать да поиспользовать! А как подумать сначала, так всё старики за вас думать должны, тьфу ты!
– А ещё, говорят, - добавил Амиэль, - что их нельзя уничтожить. И на кой ордену этот Свиток?
– Уважаемые господа, - подняла руку Маринетт, словно в Имперской академии, - а что за орден такой? Он очень широко влияет на стражу и градоправителей. Может даже открыть неоткрываемый сейф и пользуется даэдрическим артефактом. Я не знаю, что такое даэдрический артефакт, но по разговорам поняла, что это не простые вещи…
– Вот точно спросила, Маринетт, внученька! – защебетала Лаффориэль.
– Слушайте, - поднял глаза Варди, - я хочу вам кое-что рассказать про этот орден. В мамином дневнике очень много записей. Пока я ехал сюда, успел его… прочитать, - по виду Варди стало ясно, что это далось ему нелегко.
– Злодеи вели дневник? Как удобно!
– заметил Амиэль, за что получил строгий взгляд Лаффориэль. – Что? Это же правда!
– Из дневника следует, что мама не знала о существовании ордена до того, как была похищена, но потом прониклась его идеями. Её задачей было откопать подземную лабораторию Карнумгел. Но на деле оказалось, что это не лаборатория, а лишь испытательная площадка. А машина – своеобразный насос энергии. Она позволяет вытягивать энергию из всего подряд и вкладывать, куда захочешь. Эти люди из ордена хотят что-то делать с огромным объёмом энергии. И источник этой энергии находится в Коринфе.
– Это странно, - заметила Лаффориэль. – Коринф хоть и географический центр Эльсвейра, но ничем примечательным не отличается. Это же пустыня, где царит торговля скумой. Да и как они будут договариваться с Альдмерским Доминионом?
– Как мы могли убедиться, Катария очень… убедительная, - прояснила Маринетт. – Кроме того, господин Варди утверждает, что она жрица Вермины.
– И не удивлена, внучки! Только такая стер… нехорошая женщина могла придумать такой пыточный артефакт!
– Ага, чего только стоят эти психи со странными именами, - вторил вампир. – Уверен, было непросто заставить столь сильных воинов и магов сражаться за себя.
– Они и не соглашались. Согласно дневнику, Катария использует магию иллюзий и даэдрическую магию Вермины, чтобы как-то менять мировоззрение и психику людей. Их способности ещё больше возрастают, моральные ограничения исчезают, а душа искажается до неузнаваемости. Она становится… однобокой и пустой. Мама слышала, как подобным образом “переделали” Безразличие. Он орал как резаный две недели кряду, пока не сдался. Они больше не люди, а лишь марионетки воли Катарии, - Варди тяжело вздохнул.
– Может, и с твоей матушкой сотворили то же самое?
– попыталась хоть так утешить бабушка.